— Хорошо, я подпишусь, — с улыбкой произносит Александр ещё до того, как успеваю пробормотать: «Шутка».

Это обещание, данное из вежливости, поднимает в груди забытый трепет. Чтобы не позволить ему достичь непозволительно высокой ноты, я снова опускаю ногу на педаль газа.

— Спасибо за то, что вернул шарф. — Я старательно стираю улыбку с лица и придаю тону отстранённость. — Мне действительно пора ехать. Желаю хорошего дня.

Не дожидаясь, пока Александр скажет в ответ нечто такое, что окончательно уничтожит возведённое мной защитное ограждение, я закрываю окно и, больше не взглянув на него, трогаюсь.

Лишь у ворот, в ожидании, пока те разъедутся, позволяю себе покоситься в зеркало заднего вида. Александр в этот момент как раз открывает дверь длинной тёмной «Ауди». Собирается сесть, но, словно почувствовав чужое внимание, поворачивает голову и смотрит мне вслед.

С колотящимся сердцем я отвожу взгляд и, уставившись на кованые створки, умоляю их двигаться побыстрее.

Стилус скользит по экрану в такт голосу преподавателя.

«Следите за нажимом пера — рисунок чувствует сомнения так же, как и уверенность».

Я послушно расслабляю пальцы, позволяя вдохновению себя вести: меняю кисть на более мягкую и пробую усилить глубину — чуть сгущаю цвет в палитре, двигая ползунок. Победно улыбаюсь: контур, наконец, начинает дышать.

Модель на экране — девушка в длинном струящемся платье на фоне вечернего города. Раскинув руки, она смотрит вдаль, бесстрашно ловя потоки встречного ветра. Эта девушка — я, окрепшая, воодушевлённая и свободная как никогда.

Вчерашний разговор с Александром, такой короткий и, на первый взгляд, малозначимый, неожиданно меня освободил: расстегнул пуговицы на тесном пальто обиды и дал наконец вздохнуть полной грудью. По приезде домой я вдруг поняла, что больше на него не злюсь — совсем. Что было в прошлом, там должно и остаться, а не воровать силы у настоящего.

То, что Александр не сумел разделить мои наивные фантазии относительно себя, не делает его виноватым или плохим. Просто так получилось. Может быть, когда-то мы даже сможем дружить.

Я добавляю бликов на волосы модели, немного усиливаю свечение вокруг силуэта. Контраст между фоном и фигурой получается тонкий, но выразительный: всё вокруг размыто, и лишь она, девушка, находится в фокусе.

Отстраняюсь, чтобы оценить результат, и растекаюсь в победной улыбке. Да, это оно: сквозь экран ощутимы и сила в женской фигуре, и дуновение ветра.

Телефон, лежащий рядом, требовательно вибрирует.

Один раз, следом второй, затем третий.

Нехотя оторвав взгляд от рисунка, я смотрю на экран: Марк.

«Каролина, ещё раз прости. Я повёл себя как растерянный идиот».
«Давай поужинаем сегодня в том итальянском бистро, которое тебе так понравилось?»
«Я за тобой заеду. Очень скучаю и хочу тебя видеть».

Я свожу брови к переносице, позволяя себе секундное сомнение. Вчера образ взрослого и самостоятельного Марка померк в моих глазах из-за того, что он повёл себя как школьник, которого застали с сигаретой.

С другой стороны, Марку всего двадцать, и он не обязан быть во всём идеальным. Навешивание собственных ожиданий на других в итоге всегда приводит к разочарованию — это я уяснила ещё полтора года назад.

«Хорошо. До семи вечера у меня урок рисования. Можешь забрать меня отсюда».

Через секунду на экране всплывают пылающее сердечко и гифка, где Джон Траволта задорно пританцовывает с букетом в руках.

Приходится ловить рвущийся смешок в ладонь, чтобы не привлекать к себе осуждающие взгляды.

— Ну что, — шепчу я модели на экране, — готовься. Сегодня в меню пицца и паста.

Итальянское бистро встречает нас ароматом свежеиспечённой фокаччи с нотками костра и тёплым светом, золотом разливающимся по столам. Марк, опередив сотрудника гардероба, помогает мне снять пальто и, галантно придерживая за талию, ведёт к дальнему столику у окна.

— Я очень рад, что ты пришла, — доверительно сообщает он, пока я присаживаюсь на выдвинутый им стул. — Стоит говорить, что ты очень красивая?

— Спасибо, — улыбаюсь я, чувствуя, как остатки недовольства стремительно улетучиваются. — Ты тоже отлично выглядишь. Это свитер от Жакмю?

Весь ужин Марк не сводит с меня взгляда, так словно у нас первое свидание. Его глаза полны такого искреннего благоговения и готовности внимать каждому моему слову, что я, сама того не замечая, полностью присваиваю себе инициативу разговора: не смолкая, рассказываю о занятиях по рисованию, о творческих планах и о решении продавать услуги по подбору гардероба в формате «шопинг-сопровождения».