А что они знали, если вдуматься? Что, если Европы и Азии Буря вообще не коснулась? Никто не представлял, что происходит по ту сторону океана.

Мэтт положил компас в кармашек на поясе.

Хотелось есть и пить.

Идти дальше становилось все труднее.

Надо найти город. И как можно быстрее.

Еще два часа в полном молчании, и друзья выбрались из чащи и оказались на склоне очередного холма, возвышавшегося над длинной равниной.

Плюм остановилась. Ребята последовали ее примеру.

Вдалеке, на юге, половину горизонта закрывала черная стена.

Слепой лес.

Образуя лестницу, уступами поднимались огромные деревья. Собственно, деревьями это сложно было назвать. Гигантские стволы, высотой примерно в километр, образовывали подобие гор – только камни и снежные вершины заменили здесь высоченные кроны.

Одно успокаивало: они не ошиблись направлением.

– Мы почти у цели… – восхищенно и испуганно произнес Тобиас.

– Из-за того что деревья такие высокие, нам кажется, что мы находимся рядом с ними. На самом деле нам до них еще два дня пути.

Грозы, сопровождавшей Роперодена, уже не было. Ушла ли она вдаль или просто скрылась за очередным холмом?

– Эй! – окликнул друзей Тобиас. – Вы только посмотрите вниз!

Он указал пальцем туда, где, выстроившись в ряд с востока на запад, торчали одна за другой шесть опор линии электропередач. Провода были целы, хотя кое-где их и оплели раскачивающиеся на ветру лианы.

Среди удивлявших Мэтта изменений, начавшихся с момента великой Бури, особенно странным было исчезновение любых источников загрязнения – таких как автомобили или заводы. Они еще не встретили ни одной машины, ни одной фабрики. И те и другие исчезли, растворились в природе, спрятались в ней. Та же участь постигла и опоры ЛЭП, тем удивительнее было видеть эти, между которыми тянулись уже ставшие ненужными провода. Словно Земля в ярости не обратила внимания на какие-то плоды рук человеческих, пропустила их.

Мэтт знал, что, ориентируясь по опорам, они придут в какой-нибудь населенный пункт. Но по пути им придется столкнуться с опасными и непонятными вещами. Например, шесть дней назад они с изумлением обнаружили тысячи червей разных размеров: маленьких, как дождевые, и длинных, как змеи. Все они свисали со случайно уцелевших проводов. Эмбер слышала про них. Долгоходы называли их «червяками заодно». Если хотя бы один из них падал сверху на добычу, сотни остальных поступали так же, пока жертва полностью не исчезала под ними.

– Ни за что не пойду туда, – заявил Тобиас.

– Я тоже, – признался Мэтт.

– Все классно, кроме одного: Слепой лес находится за линией, – напомнила им Эмбер. – Как вы планируете оказаться на той стороне?

– Мы не пойдем ПОД проводами, мы двинемся ВДОЛЬ них и так дойдем до какого-нибудь города. Мы больше не можем без еды. Надо пополнить припасы.

Тобиас согласно кивнул. Эмбер взглянула на Мэтта. Друзья знали, что в городах теперь живут дикие существа, но там еще оставались продукты.

– Пойдем направо или налево? – спросил Тобиас.

– На восток. Я вижу там какое-то пятно – возможно, это как раз остатки города.

Мэтт поправил меч, висевший на перевязи, и стал спускаться по склону.

Они двигались на почтительном расстоянии от электропроводов, глядя на червей и готовые бежать прочь при их малейшем дрожании.

Вокруг шевелилась высокая трава – ее покачивал ветер. Тобиас навьючил колчан и лук на спину Плюм вместе с сумками и спальными мешками и принялся затачивать стрелу.

– Эмбер, поможешь? – тихо спросил он.

Девушка сбросила оцепенение, навеянное размышлениями, посмотрела на друга, потом пристально оглядела лес вокруг. В пятидесяти метрах от них из кустов вышел олень.

– Подожди немного, – сказала она, – у меня нет сил направить твою стрелу так далеко.

– Знаю. Мэтт, оставайся здесь вместе с Плюм. Мы подойдем ближе.

Мэтт так и сделал и жестом остановил собаку.

Семь месяцев назад убийство оленя заставило бы его, маленького жителя Нью-Йорка, жестоко страдать. Сейчас это было необходимо. Надо выжить. Никаких домашних животных, выращиваемых с единственной целью отправить их на бойню ради того, чтобы стать пищей, теперь не осталось. Мэтт смирился с этим. Они охотились, только чтобы утолить голод, не допуская ни малейших излишеств.

Тобиас и Эмбер дождались, чтобы ветер переменился, и подобрались к оленю на тридцать метров. Животное подняло голову и увидело людей. Оно прыгнуло вбок, Тобиас выстрелил.

Эмбер прижала пальцы к вискам и сосредоточила внимание на стреле.

Выстрел оказался неточным и несильным. Но внезапно стрела, словно подхваченная мощным порывом ветра, рванула к животному, как ракета с лазерным наведением. Стрела изменила траекторию и вот-вот должна была вонзиться в плоть животного.

Но именно в этот момент она стала терять скорость и упала в траву.