— Ага, вспомни об этом, когда будешь подглядывать в следующий раз, — ответил ей и шлёпнул по упругой заднице.

— Да как ты смеешь! — начала она возмущаться, схватившись за ушибленную попку.

Но я уже ушёл вперёд.

Смею, ещё как смею. Особенно после того, как «морально» пострадал от её извращений.

Ну, раз у нас теперь в заложниках одна из дочерей султана, надо готовиться к усилению нападений. А это значит, что нужно вернуть в строй тех, кто был тяжело ранен. Как это сделать без алхимии? Никак. Но у меня есть куча ингредиентов и магический лес под боком… Справлюсь! Осталось только развернуть мою новенькую, честно отвоёванную у осман, лабораторию. Надеюсь, в подземных тоннелях найдётся подходящее место. А если не найдётся, то аристократы с земляными Инсектами мне его сделают!

Дубов уединился с Агнес в отдалённой части подземных тоннелей. Там аристократы подготовили большое помещение с хорошей вентиляцией, водой и всеми удобствами, необходимыми для алхимической лаборатории. Маги природы обнаружили в лесу кучу желудей, которые были очень насыщены маной, и отдали их барону. А так же нашли и некоторые редкие растения, выросшие тут. Ну и сами начали понемногу помогать лесу стать сильнее и опаснее, ведь от него зависело, сколько осман дойдёт до стен крепости.

Из лаборатории Дубова весь день доносился то гул, то дрожь, то отдалённые взрывы. Люди шептались, пытаясь угадать, что там творится.

Царевич Павел же взял на себя заботу об Айлин. Её расположили в одной из комнат в другой части тоннелей. Там даже было что-то вроде мебели. Кровать из затвердевшей глины — с матрасом и подушкой, набитыми душистыми травами, стол, ниша в стене в роли шкафа, освещение и ванная комната. Аристократы в обмен на спасение и защиту от осман расстарались.

— Не дворцовые покои, к которым ты привыкла, но тоже ничего, — на плохом османском, тщательно подбирая слова, сказал Павел. Конвой он отпустил, оставив пару караульных за дверью. — Скоро принесут ужин. Меня, кстати, Паша зовут.

Девушка молчала. Хоть ей и понравилась комната, но она всё равно была пленницей у русских чудовищ.

— Мда, не заладился контакт… — на русском буркнул Павел и продолжил на османском: — Не бойся нас, мы тебя в обиду не дадим. Не знаю, сколько времени мы сможем ещё удерживать эту крепость, но тебе ничего не грозит. Если будешь вести себя хорошо, то сможешь свободно гулять по ней через пару дней. Всё равно отсюда сбежать не выйдет: вокруг лес, который не пропускает врагов. А ты дочь султана, тебя он точно посчитает за врага и попытается убить. Поэтому не совершай необдуманных поступков.

Девушка продолжала молчать, повесив голову. Паша понял, что она не отошла ещё от шока и не привыкла к своему положению. Он хотел разговорить её, чтобы узнать о ней больше, познакомиться ближе. Зачем? Он и сам не знал. Но не мог удержаться. Может, сказать, что он царевич и видел её десять лет назад во дворце? Ей тогда было восемь, как и ему. Она была милой, доброй и улыбчивой девчушкой, за которой он подглядывал исподтишка.

Нет, Дубов запретил, а он зря на ветер слов не бросает.

— Ладно, — почесал Паша затылок, — чувствуй себя как дома. И доброй ночи, Айлин.

Царевич развернулся, чтобы уйти, и подошёл к двери, но голос девушки остановил его.

— Ты знаешь моё имя?

«Блин, спалился, что ли?» — отчаянно подумал Паша.

— Всё верно, — произнёс он вслух, развернувшись. — Мы знаем, кто ты такая.

— И не собираетесь убить меня?

— Чего? Зачем нам это?

— Вы же русские… — непонимающе глядела на него Айлин. — Никого не щадите — ни женщин, ни детей… И за вас воюют такие, как-то чудовище огромного роста. Он детей на завтрак ест, наверно.

— Это ты про Дубова? — догадался Паша. — Он самый честный и достойный человек из всех, кого я знаю. И давно перестал есть детей.

Айлин испуганно отшатнулась и упёрлась спиной в стену.

— Да пошутил я, пошутил! — замахал царевич руками. — Никто у нас детей не ест, не знаю, откуда ты это взяла…

— У вас есть девушка с фиолетовой кожей и зубами, как у хищника. Хочешь сказать, она питается не человеческим мясом?

Павел догадался, что образ русских в прессе Османской империи специально делали таким ужасным. Проще воевать с чудовищами, чем с другими людьми.

— Насколько знаю, только османским, — с серьёзным видом заявил Павел.

«Боже, что я несу… — простонал он про себя. — Не умею я с девушками общаться, не то что Дубов… Лучше свалю, пока всё окончательно не испортил».

— Ладно, я оставлю тебя, Айлин. Как и сказал, скоро подадут ужин. Обещаю, человеческого мяса там не будет.

«Только не скажи, что оно будет у всех остальных!» — прикусил язык царевич. Снова повернулся и пошёл к выходу так, будто ему палку вместо спины вставили. Настолько неловко он себя чувствовал после этого разговора.