— Эмм, — с недоумением посмотрел он. — Анд, разумеется, меня это волнует!

— Почему?

— Брат, будто ты не понимаешь? — Я отрицательно покачал головой. Он тяжело вздохнул. — Я хочу остаться в истории. Чтобы наши потомки не только знали, что когда-то жил такой Мишель Арес, сильнейший маг тени . — В этот момент я присвистнул, но брат сделал вид, что не слышал этого. — А чтобы при этом говорили, что он убил сильнейшего лича . Расширил границы рода до Великой стены, и восстановил её, после чего нападения тварей на наших подданных прекратились. Что я вернул полуостров, который забрали у наших предков, и сделал наш род сильнейшем в королевстве.

— Да, брат, ты и тщеславие — понятия не различимые, — усмехнулся я. — Но, скажи, зачем? Такое чувство, что тебя недолюбили в детстве, и ты стараешься добиться чьего-то одобрения.

— С чего ты взял? — насупился он. — Нормально меня все любили. И мама, и папа… — Не знали на Грее такой науки, как психология. И Мишель, разумеется, не понял о чём я.

— Ладно, сняли, — не стал я развивать эту тему. — Просто, имей в виду, если наш план касательно эльфов и распространения технологии арихалковой энергии удастся, мы оставим такой след в истории, что помнить нас будут следующие тысячелетия.

Мишель усмехнулся.

— Дааа, кто бы мог подумать, что мне придётся делиться славой с тобой. — И, шутя толкнув меня в плечо, добавил: — Ужасный и злой маг крови! ТОЧНО! Когда всё закончится, я напишу книгу! Мемуары Великого князя Мишеля Арес! И распространю эту книгу по всей планете.

Я прищурился.

— И что же ты там напишешь?

— Правду! Сущую правду! — в его интонации было столько насмешки, что хотелось либо рассмеяться, либо врезать. — Что мне постоянно приходилось спасать тебе жизнь. Что всего, чего добился, ты достиг благодаря мне…

Эта язва хотел ещё что-то сказать. Однако из всего этого словесного потока я понял, что виноват перед ним. В чём? В том, что мало говорил спасибо. Ведь по большому счёту я жив благодаря ему. И хоть я тоже спасал пару раз ему жизнь, но проблем с эльфами у него бы и не было, если бы он не пытался мне помочь.

Поэтому я, вместо того чтобы опровергать его слова, просто подошёл и обнял его.

— Я всегда буду помнить, что ты для меня сделал! — со всей серьёзностью сказал я. — Когда у меня появятся дети, а потом у них свои дети, они все будут помнить, что Андер Арес жив только благодаря тебе. Спасибо тебе, брат! Более лучшего брата, чем ты, просто не найти. И прости меня, что я мало говорил это тебе.

Я посмотрел на Мишу, и на него было тошно и одновременно весело смотреть. На его глазах навернулись слёзы, но вот вся остальная часть лица ехидно улыбалась.

— Андеэээр! — всхлипнул он. — Какой же ты добрый! — И тут же, став полностью серьёзным, спросил. — Это что получается, меня будут помнить и восхвалять всего три поколения Андер-иков? Ты не уважаешь меня! Ты жестокий и злой младший брат!

Он был не исправим. И, махнув рукой, я отъехал от него, типа проверять состояние червя .

Всю эту сцену наблюдали гвардейцы, о чём я и Мишель как-то позабыли. И когда подъезжал к тележкам заметил их добрые, но глумливые улыбки.

Мы разбили лагерь в нескольких километрах от улья и начали подготовку. План был прост: в желудок пойманного червя поместить зелье прямо в кувшинах, а после на повозках подвезти червя, как можно ближе к улью. Сбросить его, и ждать пробуждения пчёл . Также нужно было рассчитать действие сонных чар. Чтобы червь проснулся примерно в одно и то же время с жителями улья.

Быстро перекусив, мы приступили к реализации плана. Ничего сложного в этом не было. Мишель по тропе тени переправлял кувшины в желудок спящей твари, а после сделали всё, как и планировали. И вернулись в лагерь с уже пустыми тележками.

За ночь удалось поспать всего пару часов. Сон не шёл. И казалось, что я только-только закрыл глаза, как меня уже будят гвардейцы.

— Господин, завтрак готов. Ваш брат приказал вас разбудить.

— Он вообще ложился спать? — удивился я.

— Да, — почти шёпотом ответил воин, — но перед тем, как лечь, приказал, чтобы мы разбудили его раньше.

— Зачем? — спросил я.

— Господин, — ухмыльнулся воин, — вы лучше нас знаете князя. Он любит покрасоваться. Он не сделал никаких выводов после вчерашнего разговора. Вот и сейчас собирается сказать, что Вы любите подолгу спать, а в Пустоши это может быть опасно. И только благодаря ему, Вашему сну никто не угрожал.

— ЭЙ! Винсент! Вообще-то я всё слышу! — с другого края лагеря прокричал Мишель.