— Получают, но все-таки ругают, — усмехнулся Петровский. — Типичная психология люмпенов.

— Ну не скажите, — возразил Бронштейн. Он был настоящим психологом. — Людям вообще трудно отказаться от любого дара. «Бойся данайцев, дары приносящих». Это не люмпенская психология, а нормальная. Вы же знаете, что премию «Триумф» присуждают самым известным деятелям культуры нашей страны — он именно так и сказал: «нашей», — это огромная сумма в пятьдесят тысяч долларов. Всем прекрасно известно, кто дает эти деньги и откуда они у спонсора. Но ни один из уважаемых деятелей культуры за все время существования «Триумфа» не отказался от пятидесяти тысяч долларов. Ни один. Хотя все глубоко презирают выдающего их спонсора. Или вы считаете, что это тоже «люмпенская» психология?

— Вы, как всегда, правы, — согласился Петровский. — Какой у нас рейтинг?

— Примерно равный с соперником, но мы немного впереди. Осталось два дня, и я думаю, что неожиданностей не произойдет. Наш кандидат и директор комбината пройдут во второй тур. Гарантированно пройдут, во втором туре у нас есть эффектные резервы для усиления. Сразу двое кандидатов твердо обещали отдать нам голоса своих избирателей. Думаю, мы победим во втором тype при любом раскладе. Поэтому губернатор и хочет заранее обговорить условия своего поражения. Похоже, его команда тоже умеет просчитывать варианты. Хотя мне все равно не нравится эта неожиданная встреча, и я пытаюсь узнать, что именно произошло в Москве. Я имею в виду наших спонсоров.

— Понимаю. Значит, мне нужно прилететь в Омск?

— Желательно. Если вы увидитесь с губернатором до первого тура, возможно, у нас не будет никаких проблем. Мы снимем противостояние и сможем провести нашего кандидата без лишней нервотрепки.

— Когда встреча? — выдохнул Петровский.

— Завтра днем. Губернатор будет вас ждать. Он, кажется, немного комплексует, когда имеет дело со мной. Американский гражданин, и к тому же еврей, его сильно смущает. Сейчас все немного патриоты и антиамериканцы, независимо от того, к какой партии они принадлежат. Хотя на губернатора давят из Москвы.

Они требуют, чтобы прошел кандидат от правящей партии.

— Обязательно прилечу, — согласился Петровский, — хотя еще не представляю, как это сделать.

Он убрал телефон и, взглянув на стюардессу, подходившую к нему в начале полета, спросил:

— Мне можно пройти в кабину экипажа?

Она посмотрела на свою напарницу и несмело ответила:

— Это запрещено, но вы можете войти.

— Я не собираюсь угонять ваш самолет, тем более что сам за него заплатил, — улыбнулся Святослав Олегович, поднимаясь с места.

Трое мужчин, сидевших в кабине пилотов, повернулись к гостю.

— Извините, ребята, что я вас беспокою, — начал Петровский, — но у меня большая проблема. В Курске я пробуду часов пять, а потом мне очень нужно вылететь в Омск.

— Куда? — не поверил второй пилот.

— В город Омск, — терпеливо повторил Святослав Олегович. — У меня там срочное дело.

Пилоты переглянулись.

— Это невозможно, — сказал первый пилот. Ему было не больше пятидесяти. Сухопарый, худощавый мужчина с седыми волосами и резкими чертами лица.

— Почему невозможно? У вас не хватит топлива? Мы можем заправиться в любом городе по пути туда.

— Нет, вы меня не поняли. Дело не в топливе. У нас небольшой самолет. До Курса и обратно мы можем летать, а в Омск нам придется лететь часов десять или двенадцать. На нашем самолете мы туда не долетим. Нам придется сделать как минимум две посадки.

— Значит сделаем, — согласился Петровский.

Летчики снова переглянулись.

— Невозможно, — повторил первый пилот, — очень далеко. Надо прокладывать новый маршрут, согласовывать наш полет. И вместе с посадками это займет еще больше — часов четырнадцать или пятнадцать. Вам лучше лететь рейсовым самолетом, так будет гораздо быстрее.

— Понятно. Спасибо, ребята. Уважаю профессионалов. — Он вышел из кабины, доставая телефон. И набрал номер Инны: — Срочно выясни самый быстрый маршрут по трассе Курск—Омск. Мне нужно знать, как можно быть к утру в Омске. Ты все поняла?

— Вы уже прилетели в Курск?

— Нет. Черт побери, нас так трясет! Только садимся. Узнай побыстрее, как можно добраться до Омска. Сейчас семь часов вечера. Считай, что я должен улететь из Курса после двенадцати. Ты все поняла? У тебя есть несколько минут, пока мы приземлимся. Жду твоего звонка. — Он вернулся на свое место, наконец убирая телефон. Болела голова от постоянного напряжения.

— Извините, — робко произнесла стюардесса, подходя к нему.

— Опять хотите напоить меня водой? — пошутил Петровский. — Или водкой?

— Нужно пристегнуться. Мы начинаем снижение.

— Обязательно. — Он пристегнулся. — А знаете что? Дайте мне стакан газированной воды.

— Хорошо. — Стюардесса улыбнулась. Этот незнакомый мужчина ей понравился. Он проговорил все время по телефону, и было очевидно, что у него много работы. Он не выпил за все время пути ни капли спиртного и даже не приставал к миловидным стюардессам. Предыдущие хамы, заказывающие индивидуальные рейсы, как правило, опустошали бары и приставали к стюардессам, считая, что за все уплачено.