Она принесла воды и, дождавшись, когда он выпьет, унесла стакан.

— Девушка, — позвал ее Петровский.

— Что? — обернулась к нему стюардесса.

— Как вас зовут?

— Анна, — ответила она, глядя прямо на него.

— Спасибо вам, Анна, — поблагодарил он, закрывая глаза. И не дожидаясь ее вопроса, пояснил: — За то, что не мешали.

Самолет пошел на посадку. В этот момент позвонила Инна. Петровский достал телефон.

— Вам лучше вернуться в Москву до одиннадцати вечера и вылететь в Омск отсюда. Есть рейс «Аэрофлота», самолет вылетает из Шереметьева без пяти минут двенадцать. Вы будете в Омске в шесть часов десять минут утра по местному времени.

— Шесть часов лета? — изумился Петровский. — В прошлый раз я летал через Нижний Новгород быстрее.

— Только три часа. Это разница во времени между Москвой и Омском, — напомнила Инна.

— Действительно, забыл. Но я не успею к одиннадцати. Никак не успею.

— Тогда можно через Екатеринбург. Если вы сумеете быть к утру в Волгограде, то сможете вылететь оттуда в Екатеринбург, а затем с пересадкой в Омск. Будете в городе к одиннадцати часам утра, — доложила Инна.

— Это меня больше устраивает. Когда нужно быть в Волгограде?

— Хотя бы в шесть утра. Петровский задумался. Обернулся к одному из своих сотрудников.

— За сколько можно доехать на машине от Курска до Волгограда?

— Часов за пять, — ответил сотрудник, — Сможет немного меньше. Но ночью лучше перестраховаться. Дороги плохие.

Петровский нахмурился. Самолет уже садился. Инна терпеливо ждала, что он решит.

— Закажи нам билеты в Омск через Екатеринбург, — решил Святослав Олегович, — я постараюсь успеть в Волгоград. Ты как договаривалась с самолетом? Он должен отвезти меня обратно в Москву?

— Конечно. Мы заказали рейс в оба конца. Туда и обратно. Так дешевле. Юлай Абуталипович предложил оплатить рейс в оба конца. Он сказал, что вам необязательно оставаться в Курске на всю ночь.

— Правильно сказал. — Петровский посмотрел на часы. Нужно договориться с летчиками. — Заказывай три билета. Мы полетим все вместе. Чтобы билеты ждали в аэропорту. У них есть там депутатская комната?

— Я все узнаю, — пообещала Инна.

Он решительно расстегнул ремни, поднимаясь с места.

— Мы уже садимся, — крикнула стюардесса.

— Ничего, — отмахнулся Петровский, проходя в кабину экипажа.

— Вернитесь на свое место, — предложил первый пилот, когда он открыл дверь в кабину.

— Я не хочу вас отвлекать, — прокричал он. — А в Волгоград вы можете полететь?

Летчики переглянулись в очередной раз.

— У нас полетное задание только в Курск и обратно, но если вам нужно…

— Меняйте маршрут, — приказал Петровский. — Вылетим в два часа ночи. Или в час, я пока точно не знаю. Полетим в Волгоград… Я не буду возвращаться обратно в Москву.

— Хорошо, — согласился первый пилот, — но вы должны договориться с нашей фирмой.

— Разумеется, — согласился Петровский, держась за стенки кабины. — Я прямо сейчас перезвоню. Будете ждать меня в аэропорту. Надеюсь, до Волгограда у вас хватит горючего? И, кроме того, каждый из вас получит по тысяче долларов за ночное беспокойство. Все, включая стюардесс, добавил он улыбнувшись.

— Спасибо, — усмехнулся первый пилот — вы, видимо, очень занятой человек.

— Очень, — согласился Петровский. — иногда сам удивляюсь, насколько я занятой человек.

В аэропорту их ждали два автомобиля. Сотрудники разместились в заказанном джипе, а для Петровского нашли приличную иномарку — почти новый «Ауди». Машины тронулись в город, когда Бубенцов дрожащим от волнения голосом начал докладывать:

— У нас пока все в порядке. Старушку - соседку уже отвезли на нашей машине в больницу. Я пообещал ей пять тысяч рублей, если она будет все время с женой Нечипоренко. Пусть убеждает ее, что врачи должны бороться за жизнь любого, даже самого безнадежного пациента до конца. Так и сказал,

— А что врачи?

— Все нормально. Симонов уехал домой, а лечащий врач ничего не решает без главного. Но там есть один молодой аспирант, такая гнида…

— Не понял. Опять проблемы?

— Нет-нет, никаких проблем. Просто он очень продвинутый. Все время говорит, что нужно отключить Нечипоренко от аппарата искусственного дыхания и использовать его тело как донорское для других больных.

— Я его самого использую как донора, — со злостью пообещал Петровский. — Умные все стали! У этого несчастного Нечипоренко ни сердце, ни печень, ни почки давно ни на что не годятся. Их пересаживать никому нельзя.