– Тогда заканчивайте вашу работу, да поскорее, добрейшая женушка, – сказал он, нагибаясь и целуя ее. – А уж потом мы начнем наш рождественский праздник.

Превосходный ужин, приготовленный Мег, давно подошел к концу, святочное полено в камине, разожженное со множеством торжественных церемоний, полыхало, веселые игры, которые тщательно продумали Изабель и Оделин, закончились, и теперь, пока Мег и Гайза обносили собравшихся кубками с подогретым вином, щедро приправленным пряностями, в большой зале воцарилась тишина: все ждали, когда хозяин Тальвара начнет, как и каждый год, оделять рождественскими подарками.

Изабель с волнением наблюдала за Джастином, откинувшим крышку большого деревянного сундука, поставленного возле камина перед ужином. Ей было отлично известно, что находится в этом сундуке, поскольку весь прошлый месяц Изабель сама помогала мужу заполнять его, бережно заворачивая каждую вещь под лукавые разговоры о том, как станут проявлять радость получившие подарок. У Джастина не было подвластных ему вассалов – людей для работы на полях он «одалживал» у сэра Криса в Брайарстоуне, а потому у него вошло в привычку ежегодно одаривать, к их великому удовольствию, своих воспитанников и домашних слуг и всех, кто трудился в его имении.

Джастин не спеша, раздавал подарки, и зала наполнилась восторженным гулом голосов. Каждый из ребят получил по острому новенькому кинжалу, изготовленному умелыми руками их наставника и изукрашенному драгоценными каменьями, а для Мег, Гайзы и Оделин была приготовлена теплая ткань из мягкой шотландской шерсти. Все, кто на славу поработал в Тальваре, получили новую одежду и обувь, специально скроенную по мерке и пошитую самыми лучшими портными и сапожниками из имевшихся в Брайарстоуне. Под конец Джастин раздал всем маленькие кожаные мешочки, в каждом из которых весело позвякивали по шесть золотых монет.

– О, благодарю вас, милорд! – воскликнула Гайза, прижимая к груди подарки. – Господь да благословит вас!

Остальные присоединили свои голоса к этой искренней благодарности, а Изабель подумала, что у иных воспитанников Джастина по-настоящему потрясенный вид. Она видела, что Сенет как завороженный глядит на свой кинжал, словно держит в руках самое прекрасное и драгоценное из сокровищ мира, поворачивает его то одной стороной, то другой, чтобы получше рассмотреть, и подозрительно быстро моргает глазами.

– Это мне следует благодарить вас, – ответствовал Джастин. – Благодарить за все, чем Господу было угодно благословить меня, и в особенности – за достойных женщин, которые ухаживают за моим домом и заботятся обо всех нас. Мне неловко, что я могу отблагодарить вас за всю вашу доброту лишь один раз в году. Кроме того, – тут он подмигнул Изабель, – я еще не закончил раздавать подарки.

– Милорд! – воскликнула Изабель, когда он, нагнувшись, достал что-то с самого дна сундука. Она никак не ожидала, что он захочет что-либо подарить и ей тоже. Ведь он и так уже сделал ей столько драгоценных даров, что она и не рассчитывала получить что-либо еще.

Джастин вынул из сундука большой сверток, обернутый темно-синим бархатом и перевязанный золотистыми шелковыми шнурами, а затем бережно донес его до возвышения, на котором сидела Изабель, и положил сверток ей на колени.

– Мне уже давно не терпится увидеть, как вы станете разворачивать его, миледи, – сказал он, опускаясь перед ней на одно колено. Ладонь его на мгновение коснулась щеки Изабель, и Джастин промолвил: – Давай вместе посмотрим, что там такое.

Дрожащими пальцами она развязала шелковые шнуры и отложила в сторону мягкий бархат. И вдруг, поднеся руку к губам, выдохнула:

– Ах… – и умолкла. Слезы выступили на ее глазах, и она повторила: – Ах!..

Книги, принадлежавшие когда-то ее матери. Все манускрипты, до единого. Изабель зажмурилась, полагая, что чудо вот-вот растает, исчезнет, но, открыв глаза, обнаружила, что книги по-прежнему лежат у нее на коленях.

– Ты довольна, Изабель?

– О, да, да… – Похоже, она не в силах была унять струившиеся по щекам слезы. – О, Джастин… Да как же тебе удалось?.. – Рыдание сжало ей горло, и Изабель замолчала, благоговейно проводя пальцами по кожаному переплету лежавшей в первой стопке книги. Это был «Almagest».

– Я написал Александру и попросил его сделать все, что будет в его силах, употребить все свое влияние, чтобы разыскать для тебя эти книги. Он был очень рад помочь мне, когда я объяснил ему, как много значат для тебя книги твоей матери.

Изабель снова всхлипнула и тут же рассмеялась сквозь слезы.

– Похоже, ты заставил лорда Гайрского потрудиться на совесть. Сенет… – Она подняла голову, глядя в лицо брата, который, нахмурившись, рассматривал лежавшие на коленях Изабель книги. – Пожалуйста, пойди в мой рабочий кабинет и открой сундук, где я храню финансовые документы. Там лежит кое-что, завернутое в бархат чуть темнее вот этого. Принеси мне тот сверток.