Покосился на нее. Спит. Какой же из демонов ее заставил раздеться догола и сплясать перед всеми? Горр ? А может это работа Похх? Не похоже… «Я лучше всех»- это почерк Горра. И что теперь? Демон угомонился, усох? А все же наоборот: окреп и вырос. А ведь я сам дал ей добро на это когда сказал: «Хочешь выпустить своих демонов? Валяй! Делай все что хочешь, а я присмотрю». Забыл, что мы не в реале. Демонет- это их дом, здесь они- хозяева. И невдомек ей пока, что ее демоны вылезли наружу и открыли двери темницы моему, застарелому, заскорузлому, давно погребенному под панцирем выдержки и здравого смысла, и вот сейчас он вылез, знакомый такой, почти родной и подмигивает мне. Ну что ж, и ей урок будет заодно, чтобы неповадно было- пусть на себе испытает действие чужих демонов.

Только где же мне такого человека найти, как демон мой требует- у меня тут знакомых нет.

***

»…Tы в первый раз

целуешь грязь

зависая на ветру,

ты готовишься упасть

набирая высоту

за высотою

высоту…»

Полина

Утро солнечное и веселое, старенькое радио поет похрипывая и чайник на плите свистит. Я рассматриваю содержимое шкафа. Этому шкафу из светлого добротного дерева на вид лет пятьдесят не меньше, и вещами он набит доверху, -дверь откроешь- они вываливаются. Такой был в доме у бабушки, а может это он и есть, даже царапина на боку такая точно, глубокая… Так, посмотрим что мне тут подойдет: вещи вполне модные, современные, такие как у меня дома в Нью-Йорке. Я вытаскиваю джинсовые шорты и черную майку, чтобы примерить. Шорты сидят как влитые, ну точно как те, что я купила в «Мэйсисе» месяц назад перед отпуском, а может это они и есть или их копия? Но думать над всем этим нет ни сил сейчас ни желания, надо закинуть это все в кладовую сознания, и потом, когда наберется больше фактов - проанализировать. Я - магистр наук или нет, в конце концов?

Вот Женя выходит из душа, свежий такой, любимый мой… А вот я уже слышу аромат чая со смородинным листом, который он на базаре взял, в наш первый день. Запасливый такой, хозяйственный, Женя мой. Аромат заполняет комнату. А кухня здесь - точно такая как была в нашей старой квартире на улице Барвинковой.

– Сейчас чаю попьем и я выйду продуктов купить,- говорит он.
– Ты же еще толком моей кухни не испробовала.

– Как не испробовала, а вареники с маком?

– Пирога еще не вкушала моего фирменного. Тебе точно понравится.

Ах, солнце мое,- хочет вкусного мне приготовить…

– Ты о чем думаешь, Полинка?

– О том, что надо будет все эти странные факты и совпадения собрать и проанализировать.

– Странные?

– Ну да. Вот шкаф как у моей бабушки в доме был, и царапина та же самая сбоку, а вещи в нем, как будто из моей кладовки в Нью-Йорке.

– Еще что?

– Двор точно такой как на Барвинковой улице, где я жила когда-то, а люди во дворе- другие совсем, ни одного знакомого лица, хотя и в реале - одни соседи уже должно быть умерли, другие переехали куда нибудь, а третьи могли измениться до неузнаваемости. И еще - возле того парадного,- точно помню,- ступеньки вниз вели - там мастерская была в подвале - плакаты разные рисовали, афиши изготавливали, а сейчас там и следа ее нет: ни двери, ни ступенек не видно. А еще- двор наш шумный был очень: и вход в нем был на почту, и приемный пункт бутылок, и две мастерские- столярная и художественная, домоуправление. Машины во двор заезжали все время, что-то загружали- разгружали. А сейчас- тишина такая….

– А может это двор мечты?

– Как это?

– Ну, наверняка соседи недовольны были шумом, мечтали чтобы двор потише был, вот он и стал таким в этом мире.

– Хм… надо будет подумать.

Он привлек меня к себе:

– Я никогда до тебя не спал ни с какими магистрами…

– Не надо сейчас, любимый мой, дай мне отдохнуть, у меня все болит там после вчерашнего.

– Я сделал тебе больно?- он выглядит обеспокоенным.

– Не то, что бы очень больно, просто чувствуется, что вчера… вобщем, перебор был. Дай отдохнуть, ладно?

Он отстраняется от меня:

– Хорошо, отдохни. Пока.

Эх, мне бы тогда еще заметить странный блеск в его глазах!

– И еще расхождения: если со двора выйти и направо- - там должен был бы быть летний кинотеатр, а через дорогу- хлебный магазин, а сейчас там ничего этого нет, а есть парк незнакомый совсем.

– Уже знакомый после вчерашнего.

– Ну разве что после вчерашнего. А за парком- дорога, остановка автобусная, шинок- будто часть другого мира начинается.

– Каждая часть здесь называется голденгрэйн. Это я вчера в магазине узнал, услышал в разговоре. Здесь- твой голденгрэйн.

– А что еще ты в магазине узнал?

– Что деньги за продукты они тут берут, к счастью, любые и рубли и гривны и доллары. А за алкоголь в клубе- только демонеты. Вобщем, ты пока тут анализируй, а я в магазин пойду.

– Ну иди, а я тут приберу, -паутину сниму, пыль вытру хотя бы.

***

Казадор

Я возвращался домой с кошелкой полной продуктов- овощи, зелень, свежий сыр, паляныця еще теплая, вино, да и зефир нашел,- помню, она говорила, что любит зефир, сладкоежка моя, сама как зефир. И тут я заметил его у пивного ларька. Демоны всегда подсунут нужного человека и нужное обстоятельство.

Он стоял с большой кружкой в руках и сдувал пену с пива.

Я подошел, взял себе пива.

– Привет!

Он встрепенулся.

– А, привет!

Высокий худощавый паренек, длинные светлые волосы, потрепанные джинсы, белая майка, - чем-то похож на меня двадцатилетнего, только глаза серые.

Я протянул руку:

– Евгений, можно Женя.

Он пожал:

– Руслан.

Улыбка у него хорошая, светлая такая. А рукопожатие крепкое.

– Спасибо тебе, Руслан, за то, что вещи вчера подобрал в зале и принес. Ты нам здорово помог.