Лихорадочно копаясь в Олькином рюкзаке, Мишка вытаскивал и вытаскивал какие-то флакончики и таблетки, но все не то и не то! Наконец он нашел, то что просила Аня. Тогда девчонка вставила раструб аэрозоля в рот Оли и прыснула два раза. Ольга сразу глубоко задышала, кашель затих, а чуть позже совсем остановился.

Лешка в это время уже уронил палатку и начал скручивать ее.

И прямо на него из ночного мрака выпрыгнул с диким ревом Славик с окровавленным лицом. Они повалились наземь, дубася друг друга кулаками и оря что-то нечленораздельное. Леха вцепился зубами в ухо бывшего проводника и вдруг тело Славика вздрогнуло и обмякло.

Командир скинул его с себя и встал на четвереньки.

– Дай веревку, - сказал он Мишке, который с бледным лицом стоял над телом Славы, держа в руках здоровую палку.
– Ань, подбрось дров в костер. Не видно ни черта.

– Хорошо б вообще чертей не видать!
– буркнула в ответ Аня, но хворост подбросила. И засунула резинку в карман Олиной штормовки:

– Больше не дари кому ни попадя.

Гаснущие угли медленно подумали, и все же, сначала лениво, а затем все активнее с хрустом зажевали вкусную пищу. Огонь снова поднялся вверх и, наконец, стало видна картина происходящего.

Оля мучительно тяжело, но все же чисто дышала. Аня обняла ее руками, а Мишка протянул командиру веревку:

– Я его убил?

– Что ему сделается! Оглушил только и все.

– А надо было!
– сказала успокаивающаяся Аня.
– Он мне чуть руку не сломал.

– Когда?
– спросил Лешка. В пылу драки с покойницей Джаныке они с Мишкой и не заметили, что Аня вышла из астрала.

– У жертвенного дерева. Я хотела Ольгину резинку снять, а этот падла на меня со спины напал.

Леха затянул руки Славы за спиной простым булинем.

– Эй!
– потряс пленника Алексей и плеснул ему в лицо холодным чаем. Тот застонал и приоткрыл опухшие от Анькиного удара глаза.

– Очнулся, чудик!
– удовлетворенно сказал командир четверки.
– Ты кто такой, Славик?

– Я не Славик!
– мотнул головой мальчишка и ненавистно прищурился.
– Я Девлет.

– Ну какой ты Девлет...
– ласково потрепал его по щеке Лешка.
– Ты ж на татарина не похож.

– Я мусульманин. Уже полгода как мусульманин.

– Ох ты!
– удивился Лешка.
– Еще и обрезанный небось?

– Обрезание для внешних!
– Девлет попытался гордо поднять подбородок, но в такой позе это выглядело нелепо и смешно.
– Я мусульманин настоящий. Я танцующий дервиш-ассасин! Я феддави! Я воплощение Кёр-Оглы! И мои братья скоро придут сюда.

– Вот это новость!
– почесал затылок Лешка.
– Гостей нам только не хватало... А зачем придут сюда скажешь?

Девлет криво усмехнулся:

– Ни к чему тайны! В крови одного из вас я буду сегодня посвящен в орден. И свидетелем тому будет великая пери Джаныке-Ханум!

– Так вот зачем ты нас сюда притащил... В жертву захотел нас принести... Теперь понятно, что значит "по вашему летоисчислению" - задумчиво произнес Лешка.
– Не на тех нарвался. Понял? Собираемся, живо!
– прикрикнул он на успокоившихся было ребят.
– Кто знает, может и впрямь одержимые братья нашего танцора объявятся. И... Мишка помоги Оле.

Девлет-Славик спокойно наблюдал за тем как студенты собирали свои рюкзаки.

И в тот момент, когда они уже готовы были навьючить свои горбы, губы его задрожали, лиц побледнело и он вдруг закричал:

– Албасты! Албасты!

– Чего? Эй, нехристь басурманская, чего лопочешь?
– наклонился к нему Лешка, но проследив взгляд тоже обомлел - со стороны мавзолея надвигалась высокая женщина, та самая, с которой они только что общались в астрале. Только лицо и руки были порыты плотью и кожей, а развевающиеся волосы приобрели желтоватый оттенок.

– Кто обещал напоить меня кровью?
– тихо спросила она.

Лешка медленно-медленно надел рюкзак и молча показал пальцем на связанного Девлета.

Тот завизжал, когда албасты Джаныке нагнулась к нему:

– Обещал, уже и приготовил. Молодец!
– и провела длинным, красноватым ногтем по его разбитому лицу. Длинный язык хищно облизнул серые губы и Лешка готов был поклясться, что язык этот был раздвоенный, змеиный.

Аня подняла пальцы, раздвинула их, как учили когда-то в кружке экстрасенсов и кинула в женщину невидимым энергетическим дротиком.

Та отшатнулась было, но потом насмешливо произнесла:

– Э-э-э, девочка, куда твоей юной волшбе против древней магии? Нет в тебе силы! Лучше бегите, я так давно не играла с людьми. Бегите, а я вас буду искать. А этого оставлю на десерт! Раз-два-три-четыре-пять...
– увлеченно начала считать Джаныке и прикрыла глаза руками.
– ... Скоро я пойду искать!