— Вам вовсе незачем этим заниматься, — резко сказал Максимус, увидев, что Дорина, стоя на коленях возле раненого матроса, пытается остановить кровь, хлещущую из глубокой раны, нанесенной ножом или саблей.

Она подняла голову и одарила его лучезарной улыбкой.

— А что, по-вашему, я должна делать? — спросила она. — Устроиться поудобнее в салоне и послать слугу за прохладительными напитками?

В ее словах прозвучал сарказм. Он ничего не ответил, а обратился к китайцу, которого она перевязывала:

— Ты храбро сражался, мой мальчик!

Прежде, чем Максимус отошел от них, Дорина успела заметить обожание в устремленных на него темных раскосых глазах.

Сама яхта не пострадала, за исключением двух пробоин над ватерлинией, которые можно будет заделать, когда они вернутся в порт.

Главное, было очевидно, что пиратам преподали жестокий урок. В следующий раз они не будут так глупы, чтобы нападать на судно, принадлежащее Максимусу Керби!

— Их, несомненно, сбило с толку то, что не было видно дымовой трубы, — сказал Керби. — Это сурабайские пираты, которые в последнее время очень свирепствуют у побережья Явы. Должно быть, они решили, что мы ослабили бдительность в районе Сингапура.

Однако, как хорошо было известно Дорине и сестре Терезе, самые печальные последствия нападения пиратов были связаны с Летти.

Пушечные выстрелы так перепугали ее, что она продолжала пронзительно кричать еще долго после того, как закончился бой. Они никак не могли успокоить ее, и сестре Терезе пришлось дать ей настойку каких-то трав, чтобы заставить уснуть.

На следующее утро Дорина даже не пыталась уговорить Летти встать. Когда она зашла к ней в каюту, Летти лишь взглянула на нее опухшими глазами и тихо, нерешительно пробормотала:

— Я хочу… домой, Дорина. Мне не нравится здесь.

— Ну, ну, Летти, не стоит так переживать из-за того, что случилось прошлой ночью. Это было большой неожиданностью для всех, потому что мистер Керби почти полностью покончил с пиратством в этих краях!

— Я слышала их! Я слышала… как пираты напали на нас! — ответила Летти. — Они хотели… убить нас!

— У них не было ни малейшего шанса на успех, — твердо сказала Дорина. — Ведь мы были под защитой мистера Керби. Он очень храбро сражался, Летти, и ты должна им гордиться!

— Я хочу домой, — упрямо повторила Летти.

Дорина поняла, что сейчас бесполезно спорить с ней, и вышла из каюты, надеясь, что Летти снова уснет. Она поднялась на палубу, исполненная решимости по возможности скрыть от Максимуса правду о состоянии Летти.

— Боюсь, леди Летиция немного возбуждена, — сказала Дорина в ответ на его расспросы. — Ей было гораздо страшнее внизу в каюте, чем мне, ведь я, по крайней мере, могла видеть, что происходит.

— Вы не имели права оставаться наверху, — сурово сказал он. — Я приказал вам спуститься вниз, и я привык, чтобы мои команды исполнялись!

— Это звучит очень грозно! — улыбнулась Дорина. — Понимаете ли вы, как нам повезло, что в тот момент мы стояли на палубе?

— Если бы даже нас там не было, все равно кто-нибудь стоял бы на часах, — ответил Максимус. — Когда я ухожу спать, всегда кто-нибудь заступает на вахту.

Он увидел, что Дорина готова возразить, и добавил:

— Но в любом случае вы правы! Впредь после наступления темноты я буду выставлять усиленную охрану, но уверяю вас, навряд ли еще раз произойдет что-либо подобное! В наше время такое случается очень редко.

— Нам очень не повезло, что леди Летиция присутствовала при этом.

Поскольку на это нечего было ответить, Максимус промолчал.

Яхта вновь продвигалась вдоль побережья. Дорина выяснила, что к вечеру они рассчитывают прийти в Сингапур, и была очень рада, что Летти не придется еще раз ночевать на борту яхты.

По мере того как шло время, Дорина начинала все больше беспокоиться из-за Летти, которая настаивала на том, что хочет непременно вернуться домой.

Она была крайне возбуждена и жалась к сестре Терезе, вздрагивая от каждого звука. Было совершенно очевидно, что все достижения последних дней пошли прахом.

Дорина поняла, что нельзя допустить, чтобы Максимус видел Летти в таком состоянии. Она решила поговорить с ним и попросить, чтобы он проявил побольше заботы и терпения в отношении ее сестры.

В любом случае она собиралась поговорить с ним об этом перед свадьбой, как просил ее отец.

Но опасаясь, что Максимус может попытаться поцеловать Летти или каким-либо образом напугать ее прежде, чем она свыкнется со своим новым положением, Дорина решила, что дольше этот разговор откладывать нельзя.