Шрифт:
А Максимус уже шагал вдоль набережной, прижимая ее к груди, и, как ей казалось, улыбался.
Он прошел мимо билетных касс, направляясь туда, где его ждал открытый экипаж, в который были впряжены две лошади.
Теперь Дорине стало ясно, как он смог так легко нагнать ее, но зачем он это сделал?
Ее щеки и ресницы были все еще мокры от слез. По-прежнему не говоря ни слови, Максимус опустил ее в угол на сиденье, достал из кармана свой носовой платок и принялся вытирать ей лицо.
Он делал это с такой неожиданной нежностью, что она почувствовала, как слезы снова подступают к глазам и, выхватив платок у него из рук, прижала его к лицу и разрыдалась, не в силах больше сдерживаться.
Ей хотелось спросить у него, почему он не дал ей уехать.
Но она не могла вымолвить ни слова, не столько из-за слез, сколько из-за того, что ей все еще трудно было дышать.
«Зачем он так рисковал, ведь он мог сломать себе ногу?» — не могла успокоиться она.
Но в то же время Дорина подозревала, что он просто был исполнен решимости и на этот раз настоять на своем.
«Я должна поговорить с ним… Я должна заставить его понять», — лихорадочно твердила она себе.
В то же время она сама не очень-то знала, что именно он должен понять или что она может сказать в свое оправдание.
Не успели они проехать и сотни метров, как лошади остановились. Удивившись, Дорина отняла платок от лица.
На секунду ей показалось, что они на том же месте. Они все еще были порту, и вдруг рядом с небольшим причалом она увидела две яхты.
Одна из них была «Морской дракон», на которой они прибыли в Сингапур неделю назад. Яхта сверкала свежей белой краской, и казалась необычайно элегантной, а рядом с ней стояло самое поразительное судно из всех, когда-либо виденных Дориной.
Огромная китайская джонка, в два раза превосходившая размером обычные джонки, она была выкрашена красной и золотой краской; на носу высилась вырезанная из дерева русалка.
Пока Дорина с изумлением разглядывала яхту, Максимус вышел из экипажа и открыл дверцу перед ней.
— Вы пойдете сами, или мне придется нести вас?
Это были его первые слова с того момента, когда он в саду накинулся на нее с упреками, а потом с поцелуями.
Она смотрела на него широко открытыми испуганными глазами, но выражение его лица было таким, что ее сердце забилось сильнее.
Она взглянула в его серые глаза, и между ними промелькнуло что-то, чему она не осмеливалась дать названия.
Он помог ей выйти из экипажа, и они направились к «Морской нимфе». Когда они поднялись на борт, офицер в чине первого помощника вышел, чтобы встретить их.
— Рады приветствовать вас на борту, сэр!
— Выходите в море, мистер Чанг, — ответил Максимус Керби, — и попросите капитана Барнета немедленно прийти в салон.
— Слушаюсь, сэр!
Максимус помог Дорине спуститься по трапу, и они очутились в большом салоне, который тянулся вдоль всей яхты.
Повсюду стояли огромные диваны, кресла и, что было удивительнее всего, вазы с цветами рядом с заполненным книгами книжным шкафом и письменным столом.
Дорина испуганно оглянулась. Она была очень бледна, и в ее глазах застыл немой вопрос.
Они долго смотрели друг на друга, а потом дрожащим голосом она спросила:
— Почему вы привезли меня сюда?
Глава 9
Дорина чувствовала, что Максимус пытается найти нужные слова, но прежде, чем он успел заговорить, дверь в салон отворилась и вошел капитан Барнет.
Это был человек средних лет, и даже если бы на нем не было кителя, сразу можно было бы догадаться по его обветренному лицу и светло-голубом глазам, что это моряк.
— Рад видеть вас, мистер Керби, — сказал капитан, подойдя к ним.
Максимус обменялся с ним крепким рукопожатием, а затем обернулся к Дорине:
— Я хотел бы представить вам капитана Барнета, который возглавляет экипаж «Морской нимфы», а также является главнокомандующим моего небольшого флота.
— Который с каждым днем растет! — добавил капитан с улыбкой. Он вежливо поклонился Дорине. — Счастлив иметь честь приветствовать вас на борту этого судна, мадам!
— А теперь, капитан, леди Дорина и я будем весьма обязаны вам, если вы нас пожените, — сказал Максимус.
Дорина взглянула на него с глубоким изумлением.
На несколько секунд воцарилось молчание, затем капитан ответил совершенно спокойно, как будто подобная просьба была в порядке вещей:
— Непременно, сэр. Насколько я помню, в книжном шкафу есть требник.
Он направился к шкафу.
Дорина стояла, молча глядя на Максимуса, решив, что она, должно быть, ослышалась или что он пошутил.