Но сдалась: при бабках, красавец, качок — куда денешься?

Но им не везло: пошли в ресторан — наткнулись на подругу Морковкиной. Отправились в казино — нос к носу столкнулись с соседкой тещи. Хотели просто прогуляться по набережной, еще хуже вышло: встретили саму тещу.

Издерганный проколами, Кроликов в доказательство чистоты помыслов пошел на расходы — приличную снял квартиру, как сказала Галина — «апартаменты, блин, закачаешься».

И Семенова закачалась.

И рухнула на кровать.

Гоша немедленно рухнул сверху.

— Наконец-то мы одни, — шептал он, страстно лобзая Галину, — одни, как я и мечтал. Мобилу я отключил, об этой квартире никто не знает, ни одна живая Душа. Вокруг нас пустота.

— Да. — прошептала Галина, усиленно размышляя, как бы перебраться в эти апартаменты уже с Ангелиной.

А Кроликов, не подозревая о ее грандиозных планах, с нежностью сообщил:

— И ни одна сволочь сюда не сунется, я никому не дам этого номера.

И едва он успел так сказать, как уединение мгновенно разрушилось. От телефона пошел такой сумасшедший трезвон, что аппарат за малым не раскалился: то друзья звонили, то теща и даже два раза жена…

В этом месте Далила воскликнула:

— Погоди, какая жена? Кроликов холост!

— Женой он называет Морковкину, — раздраженно пояснила Галина. — Я уже говорила, что они живут с ней гражданским браком. А теща, соответственно, мать этой Морковкиной. Короче, Гоша забыл о любви и начал неистово материться: «Какая сволочь меня сдала?»

— И что было дальше? — скрывая улыбку, спросила Далила.

— А дальше ему позвонил его шеф, — брезгливо сообщила Галина.

— Муж Замотаевой?

— Да. Мой Гоша сказал: «Прости, дела» — и умотал.

Далила всплеснула руками:

— Ну, хорошо, Гоша твой умотал, ему позвонил Замотаев, а ты почему осталась? Почему не ушла?

— Гоша меня попросил. Он сказал: «Жди, я скоро». Вот я и ждала.

— Какой ужас! Ты сводишь меня с ума!

— Не переживай, я недолго ждала, — «успокоила»

Галина подругу. — Вскоре прилетели менты и хозяин квартиры. Меня повязали, а дальше ты знаешь.

Далила запротестовала:

— Ничего я не знаю. Кроликов не мошенник. Он злодей, но из приличной семьи.

Семенова согласилась:

— Правильно, он случайно меня подставил. Так получилось, его самого обманули. Мошенники сдали ему чужую квартиру, а он об этом не знал.

— Но на всякий случай смылся оттуда.

— Не придирайся, так получилось. Это вышло чисто случайно. Его вызвал шеф.

— В таком случае непонятно, откуда шеф телефонный номер этой квартиры узнал?

— Ему теща сказала.

— А теща откуда узнала? Кроликов давно снял эту квартиру?

— Давно? — поразилась Галина. — Я самого Гошу знаю от силы пять дней.

— Ну да, — вздохнула Далила, — занимательная история, из тех, в какие ты попадать мастерица. Выходит, кто-то над Кроликовым подшутил. Когда-то и над Машей так подшутили…

— Точно! Это его Морковкина! — мгновенно прозрела Семенова.

— Думаешь, он ей признался, что обзавелся любовницей?

— Вряд ли, — усомнилась Галина.

— Звони ему! — приказала Далила.

— Точно! Звоню и делаю втык!

Кроликов был искренне ошарашен, когда узнал, куда угодила его новая ненаглядная.

— Что же ты мне не позвонила? — немедленно отчитал он Галину.

Она возмутилась:

— Ты же отключил свой мобильный. Тебя не могли отыскать даже менты.

— Но я же работал.

— Зато я гуляю по «обезьянникам»!

В ходе перепалки все же было назначено новое свидание. Кроликов решил не останавливаться на достигнутом и гордо пообещал:

— На этот раз я тебя удивлю.

— Устала уже удивляться, — «ляпнулась» Галина, но расплылась в довольной улыбке.

Едва она положила трубку, Далила торжественно возвестила:

— На свидание к Кроликову вместе пойдем! И не смей мне возражать!

— Я и не возражаю, — радостно согласилась Семенова, — устроим групповичок.

— О-о! Ты неисправима! — взвыла Далила. — Не смей говорить гадости!

Галина восстала:

— Ты что, шуток не понимаешь? — И, отвернувшись, добавила:

— Подумаешь, гадость, обычное дело. Хоть молодость вспомню.

Покопавшись в памяти, она с удивлением заключила:

— Хотя что там хорошего? Нечего и вспоминать.

— Вот именно, наконец-то и до тебя дошло, что истина в чистоте, и только в ней, — порадовалась за подругу Далила.