Шрифт:
Уэнди с трудом сглотнула.
— Вы хотите сказать, что Рори останется у меня еще на некоторое время?
Он кивнул.
Она знала, что ей не следует спрашивать, но не смогла сдержаться.
— Но почему? После того, как я солгала вам, и…
— Думаю, потому, что мне не пришлось разыскивать вас.
Уэнди нахмурилась.
— Не понимаю.
— Я приехал сюда, готовый к тому, что мне придется затратить уйму усилий, чтобы вас найти. Но все, что мне нужно было сделать, — это просмотреть список адресов Мариссы. Там я вас и нашел. — Он слегка улыбнулся. — Если бы вы хотели скрыться с Рори, вы бы по крайней мере переехали.
Она покачала головой, все еще не вполне понимая.
— Но вы даже не знали моего имени. Как вы догадались, кого нужно искать?
— Я не вполне разобрал ваше имя, когда вы звонили. Но поверенный, который занимался имуществом Мариссы, сообщил мне, что она снимала квартиру вместе с некой Миллер.
— Я поражена, что он вспомнил, — сказала Уэнди. — Единственное, чем интересовался ваш поверенный, — это как можно скорее аннулировать аренду.
— Неудивительно, что он не знал о ребенке, — сказал Мак. — Я еще поговорю с ним об этом. — Он встал. — Вот еще что, Уэнди. Не совершайте необдуманных поступков. Когда я вернусь, Рори лучше быть здесь.
Уэнди знала, что надеяться глупо, однако ничего не могла поделать с собой. Проходили часы, но не было ни телефонного звонка, ни стука в дверь, и в ней росла и крепла надежда. Возможно, Мак Берджесс вообще больше не появится. Возможно, семью не интересует ребенок Мариссы. А что, если они собрали семейный совет и все-таки решили оставить Рори ей?
И вот наступил понедельник.
Она ушла из офиса немного раньше, взяла Рори и отправилась показать ей Санта-Клауса в одном из скверов в центре. Это было, конечно, глупо: ребенок все равно ничего не запомнит. Но Уэнди навсегда сохранит в памяти трогательную картину — Рори в вязаной шапочке набекрень и ее наморщенный от удивления маленький лобик.
Вернувшись домой, Уэнди покормила малышку перед сном и убаюкала ее колыбельной. Она сидела на полу в гостиной, смотрела рождественскую программу и складывала детскую одежду в аккуратные стопочки, когда раздался звонок в дверь.
Сердце ушло в пятки. По тому, как настойчиво звонили, она поняла, кто за дверью.
Ты знала, что он вернется, напомнила себе Уэнди. Ты всегда знала, что все остальное — только мечта.
Она открыла дверь. И увидела брата Мариссы. Его глаза полыхали гневом.
— Где, черт побери, вы были? — прорычал он. Уэнди попятилась, и он вошел.
— Что вы имеете в виду? Я была здесь!
— Соседи сказали, что вас не видно со вчерашнего дня.
— Плохо смотрели!
— Черт возьми, я же сказал вам никуда не выходить!
Какое-то мгновение она стояла оглушенная. Ее спас взрыв почти истерического смеха.
— О Господи, ну не в буквальном же смысле вы это говорили! Неужели вы и вправду ожидали, что мы с Рори останемся в четырех стенах, пока вы не покажетесь снова? Мне нужно было ходить на работу — там вы могли найти меня в течение дня.
Он молча хмурился.
— Я что, по-вашему, должна сидеть здесь и ждать вас? — возмущалась она. — Какой же вы эгоист! Или дело еще в чем-то?
Он еще больше нахмурился.
— Вы ведь подумали, что я сбежала, так? — Уэнди подбоченилась и с вызовом посмотрела на него. — Вы сказали, что доверяете мне Рори, — напомнила она ему. — Что-то изменилось?
— Это было до того, как я раскрыл еще одну вашу ложь.
Уэнди была искренне изумлена.
— Что?!
Он вынул из кармана плаща газету и сунул ей под нос.
— Прочтите это, — приказал он. — И скажите после этого, что вы не лгунья!
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Уэнди в тот день даже не раскрывала газету. Обычно ей удавалось просмотреть хотя бы заголовки. Но в последнее время она не могла припомнить случая, когда садилась спокойно полистать периодику.
Она взяла газету с такой осторожностью, словно боялась обжечься. И застыла, увидев то, что было напечатано внизу передовицы. Подробный отчет о том, какой вред нанесет местной экономике банкротство и закрытие компании, в которой она работала.
— Ах! — воскликнула она не очень-то убедительно.
— Вы сказали, что дела у вас идут хорошо и что вам не нужно вымогать у кого-либо деньги. — Голос Мака звучал отрывисто, каждое слово он произносил с резкой отчетливостью.
— И это правда, я никогда не собиралась выпрашивать деньги!
Поворачиваясь, она ногой задела стопку аккуратно сложенных ползунков, которые в беспорядке попадали на пол. Уэнди механически стала снова складывать их.
Брат Мариссы стоял над ней, держа руки в карманах плаща.