– Снова перебить охрану, – подсказал Майер,

– Правильно…

И тут дверь отъехала в сторону, и на пороге появился Улстер Ката в сопровождении охранников.

Заметив движение Карсса, Хельмут Дитц расцепил руки и, резко крутанувшись на пятках, обрушил на стоящего сзади охранника страшный хлесткий удар тыльной стороной кулака. Прямо в висок.

"Хорошо, что руки у меня длинные, – успел подумать обер-лейтенант, наблюдая, как плотное тело гуманоида в пятнистом комбинезоне беззвучно валится на пол рубки управления, – а ведь мог бы и не достать…" Он подхватил на лету выпущенную из рук охранника автоматическую винтовку, и тут Карсс, развернув вокруг своей оси кресло, сидя выстрелил во второго.

Импульсный излучатель бьет практически бесшумно – слабый треск разрываемого импульсом воздуха да яркая вспышка… и второй охранник с дымящейся сквозной дырой в груди, заливая кровью все вокруг, рухнул рядом со своим товарищем.

– Он мертв? – слабым голосом спросил Карсс. Хельмут склонился над телами и внимательно оглядел оба.

– Твой готов, – сообщил он, поднимая с пола вторую винтовку и вытирая с нее кровь рукавом. – А мой должен быть жив. Нужно добить – нам пленные ни к чему. Дай-ка мне пистолет… Эй, что с тобой?

Старший советник, побледнев до синевы, блевал, свесившись с подлокотника пилотского кресла.

– Я, понимаешь… я первый раз… первый раз убил себе подобного, – сумел наконец выдавить он. – Никогда не думал, что это так… так действует.

Сочувственно покивав головой, Дитц забрал у него импульсник.

– Ничего, – сказал он, передавая винтовки, – привыкнешь. На, подержи. Я добью своего и уберу третьего снаружи. Ты как, в порядке?

– Ф-фу… кажется, немного отпустило… А нельзя как-нибудь по-другому? Он же без сознания…

– Вот и хорошо, что без сознания, – ничего не по-чувствует. На войне как на войне, советник, привыкай.

Через минуту все было кончено.

Третий охранник, оставленный на всякий случай снаружи, прохаживался под брюхом космокатера, и последнее, что он увидел в своей жизни, – слепящий свет выстрела прямо в лицо.

– Что будем делать с трупами? – Карсс совсем пришел в себя и даже, судя по особому блеску глаз и порывистым движениям, готов был немедленно драться дальше. Подобное состояние – состояние лихорадки боя – было хорошо известно Дитцу, и он подумал, что старший советник для первого раза держится совсем неплохо.

– Некогда с ними возиться – нужно освобождать наших.

Они уже почти бежали обратным путем по пустынным коридорам и переходам.

– Если кто появится, – на ходу наставлял новобранца Хельмут, – стреляй без предупреждения – Он уже передал импульсник Карссу, так как пулевым оружием владел лучше его и уже успел разобраться в устройстве автоматической винтовки убитого охранника.

– А ты хорошо помнишь дорогу?

– Помню. У меня фотографическая память на такие вещи – я ведь разведчик все-таки… Теперь направо. И помолчи, мы уже близко.

Импровизированная тюрьма на СП, которую устроили вейны, охранялась не очень тщательно.

Здесь никто и никогда не делал попыток отбить за-ключенных. Да и зачем? Сама СП, по сути, представляла собой грандиозную комфортабельную тюрьму, откуда невозможно и незачем было бежать. В общем-то и за-ключенных в этих переоборудованных под тюрьму складских помещениях содержалось не так много. В отсутствие твердых законов и сложившейся судебной власти полиция с молчаливого согласия и даже поощрения "пятнистых" предпочитала разбираться с большинством нарушителей на месте. Попавший в лапы полиции хулиган-одиночка или член подростковой банды по первому разу отделывался строгим словесным внушением, а уж впоследствии, если таковое внушение не помогало, в качестве средства воспитания широко использовались добрая старая полицейская дубина, крепкий кулак и тяжелый сапог.

Многим, надо сказать, помогало.

Так что в тюрьме сидели лишь самые закоренелые, битые-перебитые рецидивисты и убийцы.

Когда до поста охраны остался один поворот и метров пятьдесят коридора, Дитц и Карсс остановились.

– Делаем так, – прошептал Хельмут, – выскакиваем из-за угла и молча бежим что есть сил. Как только нас заметят, открываем стрельбу на поражение. Тут главное – начать первым и не давать им опомниться. Я стреляю лучше, поэтому импульсник пусть будет у тебя. Зарядов не жалеть. Все понял?

Старший советник молча облизал пересохшие губы и кивнул головой. Они изготовились к броску.

И тут за углом тишина разорвалась до боли знакомым треском автоматных очередей и чьим-то истошным криком.

– Ого! – приподнял белесые брови Дитц. – Кто-то нас опередил!

– …твою мать в бога душу!!! – по-русски прокатилось эхо вдоль коридора.

– Да это же Стихарь! – обрадовался Хельмут. – Бежим!!

И они выскочили из-за угла.

"Пятнистых" у входа в главный коммутационный ствол обезвредили быстро и без потерь. Охрана здесь была довольно серьезная, но заговорщики напали одновременно с двух сторон: сверху, с поверхности, и снизу, из недр СП, и дело было решено. Обошлось почти без крови и без жертв, за исключением двух дураков, судя по излишнему рвению, недавно призванных в славные ряды доблестного спецназа, которые попытались поднять тревогу и были убиты на месте. Остальных просто наглухо заперли в одном из вспомогательных помещений неглубоко от поверхности, предварительно раздев и обезоружив.