Разумеется, люди платили лируллийцам похожей монетой. Именно похожей, а не той же, потому что неприязнь к этим разумным растениям-животным была у землян не врожденной, а, так сказать, благоприобретенной, а комплекс вины по отношению к лируллийцам вообще отсутствовал. Потому что единственное, из чего он, комплекс, мог хотя бы теоретически возникнуть, – это массовая вырубка на Земле лесов в XIX– XXI веках, которые к тому же давным-давно были человечеством восстановлены в прежнем объеме.

Итак, похожий на гигантское яйцо космокатер лируллийцев причалил к «Пахарю». Экипаж, как и положено, встречал гостей у шлюза (только Штурман, согласно Уставу Гражданской Космослужбы, остался в рубке).

Гостей было трое. Облаченные в скафандры, они напоминали причудливые вазы на ножках, увенчанные шарообразными стеклянными плафонами, из-под которых свисали гибкие длинные отростки. Каждая ваза высотой около двух метров.

Лируллийцы, как и люди, родились на кислородной планете. Поэтому, как только дверь шлюза бесшумно встала за их спинами на место, шлемы скафандров были сняты, вежливо-официальные приветствия сказаны и гости вслед за хозяевами проследовали в кают-компанию.

В кают-компании Капитан на секунду замялся, не зная, как предложить гостям сесть (лируллийцы, находясь в своем естественном виде, предпочитали и спать, и бодрствовать стоя).

– Не трудитесь, – выручил Капитана лируллиец, который был чуть ниже ростом своих товарищей и даже в скафандре казался как-то изящней, чем они. – Мы с удовольствием постоим. А вы садитесь, не стесняйтесь.

Гость говорил сам, без интеркома и почти без акцента (было отчетливо видно трепетание всех пяти лепестков его рта, когда сквозь них проходил воздух), и экипаж «Пахаря» переглянулся. Говорящий на земном языке лируллиец – это была большая редкость.

– Ничего, – не растерялся Капитан. – Мы тоже с большим удовольствием постоим. Только вот, простите, не знаю, что вам предложить. Может быть… э-э… чистой воды?

– Воды? – переспросил «маленький» лируллиец – стало уже понятно, что он здесь у них главный – и рассмеялся, одновременно зашелестев всеми своими листьями. – Честно говоря, лично я, как гость, рассчитывала попробовать ваш знаменитый коктейль «Милый Джон». Кажется, так он называется?

Капитан почесал в затылке, Оружейник открыл и забыл закрыть рот, а Механик едва сумел подавить в зародыше нервный смех. И только Доктор невозмутимо сказал:

– Умник, семь бокалов «Милого Джона»!

И добавил:

– Вы уверены, что алкоголь вам не повредит?

– Не больше, чем вам, – лируллиец изобразил нечто вроде легкого поклона. – Кстати, разрешите представиться. Я – Чрезвычайный и Полномочный посол Лируллы на планету Земля. Зовут меня… Зовите меня… Вишня. Так будет удобнее и вам, и мне. Тем более что на Земле, насколько я знаю, есть красивое дерево с таким названием и замечательными плодами. Вот моя верительная грамота.

С этими словами лируллиец (лируллийка?) расстегнул в передней части скафандра карман-клапан, достал оттуда лист бумаги и протянул ее Капитану.

Там, где возникает разум, неизбежно появляется общество. А позже и государство. Лируллийцы не пользовались документами, удостоверяющими личность в нашем понимании этого слова. Но они уже тысячи лет имели дело с гуманоидами различных рас и научились иногда принимать правила чужой игры.

Капитан внимательно прочитал документ. Составлен он был по всей форме на общеземном языке и в несколько старомодной форме гласил, что податель сего, госпожа (все-таки лируллийка!) такая-то, является Чрезвычайным и Полномочным послом Лируллы на Землю. Просьба оказывать всемерное содействие. Тут же имелись две печати: лируллийская, похожая на сложного вида кляксу, и человеческая – круглая печать земного посольства на Лирулле.

Тут в кают-компанию степенно вошел Умник с «гостевым» серебряным подносом в манипуляторах, на котором переливались янтарем семь высоких запотевших бокалов.

– Что ж, – промолвил Капитан, возвращая документ (он уже понял, что корабль не арестуют, а потому голос его был полон самого искреннего радушия), – добро пожаловать на борт «Пахаря», госпожа Чрезвычайный посол!

Экипаж «Пахаря» никогда раньше не встречался с лируллийцами и тем более не видел, как они принимают пищу и питье (а уж повидал этот легендарный экипаж за время своих странствий по галактике достаточно). Конечно, разглядывать в упор пьющих коктейль «Милый Джон» гостей – верх неприличия, но никто из четверых людей не смог удержаться, чтобы хоть краем глаза не понаблюдать за этим процессом.

Процесс впечатлял.

Лируллийцы брали своими руками-ветками бокалы и вздымали их над головой (то есть полусферическим пятилепестковым ртом, потому что никакой головы у них не было вообще) как бы в безмолвном тосте-приветствии. Потом бокал наклонялся, все пять лепестков рта, трепеща, приоткрывались, и тонкая струйка коктейля лилась из бокала прямо куда-то внутрь лируллийского тела. С журчанием и тихим чмоканием. Впрочем, двое сопровождавших госпожу посла лируллийца сделали всего по паре вежливых глотков и отставили бокалы в сторону. «Им еще катер обратно вести – много нельзя», – весело пояснила госпожа Вишня, махом ополовинив свой бокал.