Здесь было шумно и многолюдно. За столами сидели женщины-писательницы, вокруг них лежали стопки книг и много мелких сувенирчиков на память для покупателей.

Кед помахал подругам Келли.

Интересно, где она сама?

Наконец он увидел ее за столом, у которого стояло около тридцати женщин.

Кед встал в сторонке. Келли была в темно-голубом костюме. Волосы забраны в хвост, но одна непослушная прядь выбилась, волной падая на плечо. Келли вела себя уверенно, лучезарно улыбалась, кивала, что-то говорила и быстро подписывала книги одну за другой.

Кед смотрел на нее, удивляясь ее преображению. В этой рыжеволосой, уверенной в себе писательнице трудно было узнать перепуганную, робкую девушку, что он нашел в машине в кювете два дня назад.

Келли улыбалась и кивала, подписывая очередной читательнице свою последнюю книгу.

Кед подошел ближе.

Келли автоматически взяла следующую книгу, раскрыла ее и спросила, не глядя на подошедшего:

— Кому подписать? На какое имя?

— Джекобу.

Келли подняла голову.

— Что вы здесь делаете?

Кед пожал плечами:

— Любопытно было посмотреть. Никогда не видел, как писатели раздают автографы.

Она быстро что-то написала и передала Кеду книгу.

— Спасибо. — Он подмигнул ей. — Увидимся вечером.

Прием проходил в непринужденной обстановке. Келли, казалось, знала почти всех присутствующих. Она познакомила Кеда со своим литературным агентом, который оказался довольно приятным парнем, и со своим редактором — Мэри Луизой Кендол, женщиной высокого роста, с каштановыми, до плеч, волосами и светло-карими глазами. Кед подумал, что Мэри больше похожа на топ-модель, чем на редактора.

Мэри Луиза внимательно оглядела его, нисколько не смущаясь тем, что он видит это.

Она словно приценивалась к вещи в магазине, решая, покупать или не стоит.

— Думаю, вы правы, — наконец произнесла она, — но поговорим об этом позже.

Час спустя в зале заиграла музыка. Кед не был хорошим танцором, но танец был прекрасным поводом заключить Келли в объятия.

На ней были длинное зеленое платье без рукавов и туфли на высоких каблуках. Даже на каблуках она едва доставала ему до плеча.

Во время танца Келли думала, как уговорить Кеда участвовать в соревновании и как прекрасно он будет смотреться на обложке ее книги.

Так сладко было находиться рядом с ним, прижиматься к его красивому сильному телу и мечтать.

Келли стало неловко оттого, что они не разговаривают.

В ее книгах такие сцены обычно заканчивались поцелуем. Но это в книгах.

Его рука нежно скользнула по ее спине, вызывая дрожь во всем теле.

Кед почувствовал ее дрожь и притянул ее к себе ближе, медленно наклонился.

И коснулся губами ее губ.

И это был не сон. Не вымысел. Не сцена из книги. Это было реальностью.

Келли забыла обо всем. Прикосновения его сильных, но нежных рук сводили с ума.

Его мужской аромат сладко щекотал ей нос.

Губы — теплые и настойчивые — завладели ее губами, доставляя неописуемое наслаждение.

Келли чувствовала, что просто задыхается от восторга и желания.

Вдруг раздался гром аплодисментов.

Оказалось, что танец давно закончился и присутствующие стояли вокруг, глядя на нее и Кеда. Аплодисменты были предназначены им.

Сгорая от стыда и смущения, Келли поспешила удалиться с танцплощадки.

Ким и еще несколько женщин окружили ее.

— Пока что это самое интересное, что случилось на этом приеме, — смеясь, заметила Ким.

— Хватит, пожалуйста, — попросила Келли.

— Хорошо, дорогая, — растягивая слова, произнесла Мэри, — если он тебе неинтересен, только скажи, и я с удовольствием тебя заменю. — Она игриво накручивала на палец прядь каштановых волос. — Можешь смело передать его мне на попечение.

— В самом деле, — продолжала смеяться Ким, — ты ведь говорила, что этот индеец важен для тебя только как модель для обложки.

— Действительно! — Вики провела рукой по своим роскошным белокурым волосам. — Ты намеренно ввела нас в заблуждение!

— Добрый вечер, леди. — К ним подошел Кед. Разговоры тотчас прекратились.

Кед протянул Келли бокал:

— Я подумал, что вам захочется немного выпить.

— Спасибо. — Судя по цвету содержимого, это клюквенный сок. Залпом осушив бокал, Келли тут же закашлялась. Горло обожгло огнем, на глаза навернулись слезы, дыхание перехватило. — Что это? — уставилась она на Кеда.