— Вот видишь, — сказал он совсем не то, что хотел сказать, — тебе и самой противно.

— Мне не противно, мне стыдно, — поправила его Марина и рассмеялась, глядя на растерянного Феликса. А затем уже совершенно спокойно взяла из его рук юбку, ловко нырнула в нее, застегнула «молнию». — Ну что, теперь вид у меня приятный и аккуратный?

— Просто пай-девочка. Не хватает только косичек с бантиками.

— Мне в самом деле стыдно.

Девушка быстро отошла к окну, легко вспрыгнула на подоконник и уселась на нем с ногами, прислонившись к простенку спиной.

— Да, я и впрямь идиотка. Почему-то решила, что ты поможешь мне.

— Я согласен тебе помочь. Но если под помощью ты понимаешь…

— Я все прекрасно понимаю, — перебила его Марина, — и, честно говоря, в такую ночь мне не хочется говорить ни о чем неприятном. Ты только посмотри, какие красивые деревья в лунном свете, какое мирное кладбище! Оно не заброшенное, но на нем давно никого не хоронят. Значит, люди и не умирают здесь. Как, наверное, здорово жить в деревне, где никто никогда не умирает!

Она так легко переключилась с одной темы на другую, что Феликс уже не мог понять, был ли этот странный танец при луне или он только привиделся ему. Колчанов осторожно присел на край подоконника напротив Марины и тоже стал смотреть на кладбище за окном.

— Там я похоронил свою мать, — произнес он и указал рукой на еще не успевший посереть деревянный крест.

— Как страшно, — вздохнула Марина, — каждый раз видеть в окно могилу матери.

Феликс пожал плечами:

— Не знаю. По-моему, куда страшнее, если после похорон никогда не наведаешься на ее могилу.

— А я хотела бы, чтобы меня похоронили на таком вот кладбище, спокойном и тихом.

То, как произнесла Марина эту фразу, заставило Феликса призадуматься. Она говорила об этом не как об отдаленном будущем, а так, словно хотела, чтобы похоронили ее сегодня или завтра. И он даже немного испугался за девушку, уж слишком отрешенным был ее взгляд.

— Что-то ты мне не нравишься, — сказал он.

— Мне тоже, — пожала плечами Марина.

— Так, а теперь давай поговорим с тобой без дураков, без всяких экивоков и пожиманий плечами. Отвечай мне абсолютно честно.

— Я готова.

— Зачем ты хочешь ехать со мной?

— А тебе трудно будет пристроить меня в Вене?

— Мы не договаривались отвечать вопросом на вопрос.

— Но ты просил отвечать честно.

— Хорошо, давай по-другому. Тебе что, не хватает денег?

— Дело не в них.

— Так мы никогда не договоримся, слышишь? И если ты в самом деле хочешь, чтобы я тебе помог, то хотя бы помоги мне понять тебя.

— А, ну все понятно! Ты боишься за кого-то отвечать, — улыбнулась Марина. — Ну так вот, я сама приняла решение и не хочу, чтобы меня кто-то понимал. — Девушка поморщилась. — Черт, затекла нога!

Она разняла руки, которыми до этого обхватывала колени, выпрямила ноги, далеко наклонилась вперед и принялась растирать голень. Феликс, не желая, чтобы Марина заметила его взгляд, краем глаза смотрел в вырез ее легкой блузки, в котором просматривалась ровная округлость груди.

— Денег мне хватает, — проговорила Марина, — просто надоело жить в Смоленске.

— Это не ответ, — не отставал Феликс.

— Ты мужчина и, наверное, не поймешь меня.

— Постараюсь как-нибудь.

— Ты считаешь, что я думала над этим меньше тебя?

— Я не уверен, думала ли ты вообще.

— Тебе не понять, как можно ненавидеть собственное тело, как можно ненавидеть себя за то, что родилась женщиной. Я вижу, ты не слабак какой-нибудь и, наверное, никогда не задумывался над подобными вещами.

Феликс промолчал, лишь только хмыкнул. Ему и в самом деле никогда не приходилось размышлять о таких материях. Недостатка в собственной силе он никогда и нигде не испытывал.

— Так думал или нет?

— Нет.

— А я ненавижу саму себя!

— Наверное, я никогда тебя не пойму.

— Значит, ты не можешь меня судить, не можешь понять, правильно я поступаю или нет.

— Ты всерьез решила стать… проституткой? Феликсу с трудом далось это слово, настолько оно не вязалось со всем его представлением о Марине.

— Да, хочу.

— И тогда перестанешь ненавидеть себя? Наверное, тебя все-таки сильно обидели?

— А что, если моим телом пользуются без разрешения и бесплатно, это лучше? — Девушка сказала это так, что Феликсу стало не по себе, словно страшное обвинение касалось его самого.