Он приглашающе махнул рукой.

— Иди сюда, — разорвал тишину его шепот. Приказ… мольба мужчины к своей женщине.

С улыбкой, древней, как история женского рода, Кристиана неслышно скользнула к нему.

— Ты не постучал.

— А нужно было? — Он не мог оторвать глаз от ее божественной красоты. — Мы же связаны, ты и я. Ночью на яхте я смотрел в твои глаза и видел свое будущее.

Кристиана прикоснулась к его лицу, обвела линию сильного подбородка. В его чертах она читала прошлую боль и ранимость, которые он больше не пытался от нее скрывать.

— И что же ты увидел?

— Женщину, способную рисковать своей жизнью ради ребенка. Женщину, достаточно сильную, чтобы смотреть в лицо смерти — и при этом не терять надежды. Женщину достаточно мудрую, чтобы ждать, пока ее мужчина сам найдет ответы на свои вопросы.

— Прямо-таки идеал женщины. Терпеть не могу идеальных людей.

Он легонько потянул ее за руку, уложил рядом с собой.

— Совсем не идеал. У моей женщины вспыльчивый нрав — Она почему-то стесняется своего прекрасного тела. Она упряма и смотрит на меня, словно видит меня насквозь. — Рич держал ее лицо в ладонях. — И я люблю ее больше жизни. Я люблю ее смех и упрямство, люблю ее острый язык и отвагу, люблю ее ласки. Она излечивает меня. Благодаря ей я становлюсь лучше, чем я есть.

Он прикоснулся к ее губам поцелуем.

— Я люблю тебя, Кристиана. Ты согласна выйти за меня замуж и провести со мной оставшиеся дни? Обещаю, что между нами не будет больше черных теней прошлого. Я предлагаю тебе только будущее, и мы сделаем его таким, каким только пожелаем.

Глаза ее наполнились слезами. — Как долго я тебя ждала. Кажется, всю жизнь я только и делала, что ждала тебя, а мое место занимали хищные, чужие тебе, глупые женщины.

Рич рассмеялся и притянул ее к себе.

— Черт! Вот это по-женски. А если бы ты не прятала это бесподобное тело под своими покрывалами — ты их, кажется, называла одеждой, — я нашел бы тебя гораздо раньше.

Кристиана уткнулась лицом ему в грудь.

— Распутник.

— Любимый, — исправил он. Его губы требовали ответа от ее губ, как его плоть требовала отдачи от ее тела. — Твой любимый.

— Мой любимый, — пробормотала она, и тишина сомкнулась вокруг них.