Вдоволь насладившись моей беспомощностью, при этом изображая острое сочувствие, Алед ненадолго ушел и вернулся с плодом, который он назвал «говцо». Раздавив его в руках, он бесцеремонно намазал мне открытые места. Ну что я могу сказать? Название этого плода очень даже соответствовало его запаху. Было ощущение, что я попала в не чищенное несколько недель стойло. НЕПРИЯТНЫЙ, мягко говоря, запах. Правда, через пять минут моего сущего неудовлетворения подобным ароматом, запах выветрился и, к несказанной радости, всякие кусачие поганцы и их многочисленные семейства меня больше не доставали.

Мы уже минут пятнадцать сидели в тенечке какого-то раскидистого дерева. Алед корчил из себя бывалого ловеласа, а я доверчивую глупышку из провинции. Актеры из нас обоих получились мировые. Хотя, признаться, было приятно послушать эти излияния в мою честь.

«Ах, сколько раз твердили миру, что лесть гнусна, вредна, но только все не впрок...» Я старательно таяла, как воск. Этому еще способствовала немалая температура воздуха (попробуйте в такую жару походить во всех этих рюшах и воланах!). Да, я красивая, да, я умная, и глаза мои, как звезды (это что, в темноте, что ли, светятся?), но а... Между тем хотелось чего-то посущественней. Поэтому, хоть мне и было интересно узнать, какая я там еще, но... Чувство голода (особенно моего) — сильнее, как оказалось, жажды знаний.

— Слушай, Алед. У тебя нет ничего попить? А то есть очень хочется, да и переночевать негде, — поинтересовалась я, потеряв уже всякое терпение.

Ни удивления, ни тем более непонимания не отразилось на его лице — только желание помочь. Он легко соскочил с бревна и жестом предложил следовать за ним.

Топали мы уже более часа. Я, периодически вспоминая наказ нана, старательно запоминала дорогу, чтобы завтра вернуться сюда за сетью. По заданию Совета я усердно кис-кискала по сторонам, всякий раз вздрагивая, когда откуда-нибудь слышался шум. От всех этих передряг я моментально устала и уже решила «подвернуть ногу», чтобы иметь оправдание для небольшого привала, как неожиданно деревья перед нами расступились, и мы вышли на огромную поляну. Вся она была уставлена хижинами разных размеров, между которыми сновали люди. Здешнее селение, стало быть... Здрасти!

Мой провожатый сложил руки трубочкой и изобразил протяжный звук для привлечения внимания. Большинство народа сразу побросали свои дела, и возле нас стала быстро собираться толпа любопытных граждан. Почему-то я внезапно почувствовала себя слоном. Ну, знаете: «По улицам слона водили, как видно, на показ...» В меня разве что пальцами не тыкали.

— Что, Алед, новый трофей? — спросил кто-то из этого сборища, как-то не очень мило хихикнув.

— Вообще-то, я сюда по делу, — скромно произнесла я.

В ответ на мое заявление тут же раздался чей-то гогот. Я обернулась к своему недавнему спутнику и взглянула на него вопросительно. Он усмехнулся и пожал плечами, явно намекая на то, что я — глупая скво. Я была возмущена. Я была не просто возмущена, а ВОЗМУЩЕНА! Во-первых, ненавижу такие ухмылки. Во-вторых, не очень ли большой орешек он выбрал? Явно не по его зубам. Обломает их все, как пить дать! Ладно, будет и на моей улице праздник. В конце концов, я сюда развлекаться приехала. А вот как раз об этом они и не подозревают!

Меня отвели в маленькую хижину, состоящую из одного помещения — комнаты, полностью предоставленной в мое владение. Так, значит, гостиничный номер для отдыха на этом курорте у меня есть. Это, выражаясь термином моей бывшей профессии, — «дебет». Рюкзачок нагло присвоили и выпотрошили. Правда, затем вернули, изъяв при этом ножик, фонарик, несколько предметов различной мелочи, все съестное и мой любимый плед. А вот это уже больше тянет на «кредит». У-у-у!!!

Немного успокоившись от этой жуткой потери (успокоившись, но не простив!), я осмотрелась. Кровать, стол, табурет, полочка. Что ж, неплохо. Затем, проверив закрытость двери, я быстро произвела досмотр заранее припрятанных ценностей (как чувствовала, что обберут как липку!).

Вы даже не представляете, что можно спрятать под рюшами в платье! Это платье мне шили по спецзаказу (пыталась сотворить его с помощью волшебства, но примерно на пятой попытке поняла, что отбирать хлеб у других просто нехорошо). Несколько воланов и бантов были двойными с потайными кармашками. Там я заначила три ножика, складной топорик, лезвия, спички, сигнальную ракету, пакетик лапши (на случай, если меня вздумают морить голодом), три нитки красивых бус, броши и еще много мелких полезных вещичек и штуковин, необходимых в походе на незнакомые земли. Оставшись удовлетворенной инвентаризацией тайных запасов, я распихала все по местам и разлеглась на кровати, покорно ожидая дальнейших событий.

Первой моей посетительницей оказалась девушка. На ней был топик из застиранного махрового полотенца (ага, значит, шить они умеют!) и юбка неопределенного цвета. Главным ее достоинством сейчас был поднос с едой, который она осторожно несла к моему столу.

— Привет! Чем сегодня кормят? — спросила я, резво соскочив с кровати на пол и в предвкушении потирая руки.

Девушка вздрогнула, и если б не моя ловкость, то весь мой обед очутился бы на полу. Ужас! Разве можно таким нервным дамочкам доверять важную миссию по разноске еды?!! Только после того как водрузила драгоценную ношу на стол, я возобновила беседу: