Лицо Тайлера оставалось по-прежнему бесстрастным и непроницаемым.

— Я считаю, схватка должна быть справедливой. По меньшей мере, у Блакторнов репутация людей, предпочитающих стрелять в спину.

— О себе я в состоянии позаботиться сам.

— В таком случае, мне будет на что посмотреть.

— Возвращайся обратно, — повторил Хен.

— Мне и здесь неплохо, — возразил Тайлер. — К тому же господин и госпожа Уорти по достоинству оценили мое искусство.

— Тогда я вышвырну тебя из города. Тайлер снова занялся варевом.

— Для этого тебе потребуется не только шерифский значок.

— Чтобы ни потребовалось, я заставлю тебя уехать.

— Посмотрим. Время покажет.

— Черт бы тебя побрал, Тайлер, — Хен повернулся к двери.

— Я послал телеграмму Джорджу. Тайлер говорил тихим, спокойным голосом, но его слова, казалось, пронзили Хена электрическим током: он мгновенно замер на полушаге и медленно повернулся.

— Зачем? — только и смог вымолвить он.

— Он имеет право знать правду. Если с тобой что-нибудь случится, он никогда не простит мне молчания.

Хен, извергая на ходу поток брани, пошел из кухни.

— Вы действительно родные братья? — с недоверием переспросила миссис Уорти.

— Да, но вынужден признаться, что ни одному из нас не удавалось ладить с Хеном, — пояснил Тайлер. — Он терпеть не может, когда кто-нибудь стоит над душой.

— А это правда, что Блакторны собираются напасть на шерифа?

— Думаю, да. Похоже, они не из тех, кто умеет прощать и забывать.

Хен не пошел ни в контору, ни в конюшню. Улови Бримстон его настроение, он бы сбросил хозяина из седла и загрыз до смерти. Молодой человек неторопливо побрел в сторону оврага.

Но по дороге пожалел о неудачном выборе: овраг напоминал о ручье, ручей в свою очередь о каньоне, а каньон наводил на размышления о Лорел.

Вместо того чтобы думать о городе или о собственной безопасности, он продолжал размышлять о Лорел и об Адаме: если Блакторны действительно решатся напасть на город, то и Лорел, и Адаму грозит смертельная опасность. Блакторны непременно заявятся в каньон и заберут Адама. Но что самое ужасное, им придется убрать Лорел, так как она добровольно не расстанется с сыном. И будет защищать своего ребенка до конца.

Хен не принимал угрозу, исходящую от Блак-торнов, всерьез — Дэмьен не производил впечатления смелого человека. Но и недооценивать противника не имел права. Не будь угроза реальной, Тайлер не появился бы в Сикамор Флате. И уж тем более не послал бы телеграмму Джорджу. Со дня на день теперь нужно было ждать приезда старшего брата.

Молодой человек чертыхнулся вслух. Нужно срочно поговорить с Лорел. Она должна как можно быстрее покинуть каньон. Но как уговорить ее? Денег у нее не было, и она была слишком горда, чтобы принять от него помощь. Может, похитить Адама? Тогда Лорел обязательно последует за ним. Нет, только отчаяние может толкнуть на такой абсурдный шаг. Нет, он не мог причинить Лорел боль.

Хен снова выругался. Все считали его убийцей — человеком, который легко решал любую проблему нажатием на курок. Но вот он оказался в ситуации, когда оружие бессильно. Что же делать?

Пожар!

Пожалуй, ни одно слово, кроме «индейцы!», не наводило такого ужаса на жителей Запада.

— Горит конюшня, — в комнату Хена ворвался запыхавшийся Джорди и подскочил к окну. — Вспыхнула как спичка.

Конюшня располагалась в другом конце города, но взвивающиеся в небо яркие языки пламени были видны даже из конторы шерифа. Доносилось сюда и испуганное ржание лошадей. Бримстон! Бримстон находился в конюшне! Своенравного жеребца обычно держали в стойле, не выпуская в загон с остальными лошадьми.

— У них есть пожарная команда? — спрыгивая с кровати, спросил шериф. Он быстро натянул брюки, сунул ноги в ботинки и, застегивая на ходу рубашку, бросился к двери.

— Вроде есть, — переводя дыхание, ответил Джорди. Мальчик старался не отставать от шерифа. — Но, думаю, ей не справиться с огнем.

Дул легкий ветерок, шелестя листьями платанов. Клубы дыма, взмываясь в небо, затянули сизой дымкой и луну, и звезды.

Конюшня представляла собой огромный квадрат огня. Люди казались темными, безликими тенями на фоне громадных языков пламени.

Лошади в соседнем загоне, столпившись в дальнем углу, жалобно ржали. Изгородь выгнулась и скрипела, с трудом выдерживая тяжесть конских тел. Хен окинул беглым взглядом лошадей — Бримстона в загоне не было.

На пожар сбежался, казалось, весь город. С ведрами в руках люди спешили к конюшне. В считанные минуты образовалась живая цепь до резервуара с водой, расположенного позади здания конюшни. Такая же цепочка протянулась и к колоцу за одним из салунов. Огонь перекинулся уже на кипы сена.