— Пустяки! Это просто глупая шутка, — поспешил успокоить ее он. — Такие письма приходят в адрес любой знаменитости. Не думай об этом.

— Хочешь сказать, что получаешь подобные послания не в первый раз? — Пола поразилась спокойствию, с каким ее муж воспринял угрозы.

— Примерно раза три в месяц. — Эйнджел улыбнулся. — И как видишь, до сих пор жив.

Несмотря на беспечность, с которой он говорил о письмах с угрозами, страх прочно поселился в душе Полы. Она внимательно огляделась по сторонам. Кто знает, может, опасность совсем рядом. Ей не следовало толкать Эйнджела на бездумный риск. Все! Больше никаких прогулок вдвоем! И надо поговорить с Филом насчет охраны.

Пола передернула плечами, словно от внезапного озноба, и, стараясь сохранять спокойствие в голосе, произнесла:

— Что-то я замерзла. Поехали домой.

— Я всегда могу согреть тебя, — шепнул Эйнджел, крепко обнимая ее, и сердце женщины сжалось от тревоги за него. Нет, она никому не позволит обидеть его.

— Брюс, ты не видел Эйнджела? — поинтересовалась Пола, заглянув в спортивный зал и обнаружив там бывшего боксера.

— Он направился в библиотеку, миссис Тейт, — ответил тот. — К нему приехал мистер Пулман.

Пола поблагодарила молодого человека. Глядя на мускулистую, крепко сбитую фигуру спортсмена, она подумала, что его постоянное присутствие в доме действует на нее успокаивающе. Ей не раз удавалось становиться свидетельницей того, с какой заботой опекает ее мужа Брюс. Пока он рядом, за безопасность Эйнджела можно не волноваться.

С этими мыслями Пола спустилась в холл и подошла к дверям библиотеки, откуда доносились голоса мужчин. Уже собираясь войти, она услышала свое имя и замерла на месте.

— Признаюсь, брак с Полой сделал свое дело.

Согласно проведенному нами опросу, в глазах общественности ты перешел из разряда отчаянных бузотеров в категорию добропорядочных мужей. — Фил Пулман довольно хмыкнул. — Честно говоря, я не ожидал подобной метаморфозы.

— Послушать тебя и можно подумать, что моя женитьба была не твоей идеей? — возразил Эйнджел. — Как видишь, я тоже умею держать слово.

— Да, и наградой за это стал контракт с «Пи Джи рекорде». Отныне ты можешь не волноваться за свое будущее. Я горжусь тобой, Эйнджел. История романтической любви, преподнесенная телевизионщикам, была безукоризненна…

Пола с трудом подавила готовый вырваться из груди вскрик. То, что она услышала, стало для нее ударом. Теперь многое становилось ясным. И внезапная страсть, вспыхнувшая по отношению к ней в сердце более молодого, чем она, Эйнджела, и поспешность, с которой свершился брак. Пламенные слова любви, жаркие объятия, нежные взгляды — все, все оказалось ложью, умелой игрой талантливого лицемера!

Слезы хлынули потоком из глаз Полы, и, зажав рот рукой, чтобы заглушить рыдания, она бросилась в спальню.

— Ты ошибаешься, Фил, если думаешь, что поводом для брака послужил расчет. Я сам удивлен тем чувством, которое вызвала в моем сердце Пола. Можешь не верить, но я действительно люблю ее. — Эйнджел подошел к окну и, устремив взор вдаль, улыбнулся. — Это необъяснимо, но лишь с ней мне удалось познать подлинное счастье. Когда я смотрю в ее глаза, то ощущаю себя мужчиной, способным на все.

Больше всего на свете мне хочется уберечь Полу от любых невзгод, чтобы тень печали никогда не исказила ее прекрасного лица. Отныне я живу, потому что она живет. Дышу, потому что она дышит…

— Ты серьезно? — Фил с любопытством посмотрел на своего подопечного. — Неужели в сердце Эйнджела Тейта действительно поселилась любовь? Воистину судьба преподносит нам неожиданные сюрпризы. — Он раскатисто засмеялся.

— Тебя это веселит? Ну и пусть! — Молодой мужчина взволнованно заходил по комнате. — То, что я испытываю сейчас, это как пробуждение после долгого сна. Ты вдруг открываешь глаза и понимаешь, как прекрасен окружающий тебя мир. Вокруг яркие краски, удивительные запахи и звуки… Пленительные звуки везде — в людях, домах, деревьях. Кажется, самый воздух наполнен ими. Слушая их, хочется смеяться и рыдать одновременно. Только сейчас мне стало понятно, как бездарно и глупо были прожиты мной предыдущие годы.

Женщины, которых я встречал, пытались заключить Эйнджела Тейта в рамки своего мирка, превратить в своеобразный трофей. А Пола?

Она научила меня свободно дышать и наслаждаться этим. С ней я — творец, бог!..

Обняв себя руками за плечи, Пола, словно в трансе, раскачивалась из стороны в сторону, сидя на кровати. Как страшно, думала она. Как страшно, когда весь твой мир рушится в одночасье. Чем сказочнее он казался, тем больнее смотреть на его руины. Мучительно вспоминать прикосновение губ любимого и осознавать заведомый обман… Господи, хоть бы ты наслал на меня безумие! Тогда легче было бы перенести открывшееся предательство. Боль можно выплакать, но слез уже нет, как нет и веры…