– Пышечка, – прощебетала Рома и протянула мне руку, похожую на обглоданную цыплячью ножку, – почему ты не пьедставишь мне свою маленькую пьиятельницу?

Я почувствовала себя хомячком в зоомагазине.

– Рома, это Милли, – Дэн натянуто улыбнулся, – моя старая знакомая.

И с тем и с другим я категорически не согласна. Меня устроила бы фраза: «Это Милли, любовь всей моей жизни».

Рома приподняла бровь и выпятила свои силиконовые губы.

– Милли, – повторила она. В ее устах мое имя звучит как «Мивви». – Какой пьелестный костюм. И кого ты игьяешь?

– Жареного цыпленка в панировке, – сухо ответила я.

Та воодушевленно закивала, точь-в-точь как игрушечная собачка за задним стеклом автомобиля. Я не склонна навешивать людям ярлыки, но при взгляде на то, как Рома цепляется за руку Дэна, мне кажется, что, если она разожмет пальцы, ее тощее тело вот-вот оторвется от земли и улетит.

– Попробуй, эти наггетсы действительно вкусные, – я чуть не ткнула коробкой ей в лицо. Надо же как-то удержать эту палку от швабры на земле.

– Нет-нет, я не могу. Я совевшенно не ем мяса, особенно живого мяса, ведь так, пышечка?

– Да что ты говоришь, Рома, я бы в жизни не догадалась, – проворчала я, подавляя в себе желание затолкать курятину ей в глотку.

И как Дэн может ее любить? Конечно, в душе она женщина, но зато снаружи – скелет с силиконовыми имплантатами. И откуда, черт побери, взялась эта «пышечка»? Дэна Кленси трудно назвать пышечкой. Если уж ей хочется сравнить его с кондитерским изделием, то могла бы выбрать нечто более привлекательное и сексуальное, например…

Я шмыгнула носом и уныло затопталась на месте, безуспешно пытаясь придумать какое-нибудь подходящее сравнение для Дэна Великолепного. Господи, моя жизнь становится все печальнее с каждой секундой.

– Ладно, – Дэн неловко кашлянул, когда стало ясно, что разговор увял сам по себе, – мы, пожалуй, пойдем. У Ромы съемка.

Значит, она манекенщица.

– А мне надо кое с кем встретиться.

Ударение на «кое с кем» дает понять, что Дэн вращается в тех кругах, где встретиться с таким человеком, как Сэм Мендес, – обычное дело. Я вновь почувствовала собственную заурядность, да еще этот идиотский костюм…

– Да, да, у меня будет пьелестная съемка, и потом, мы не хотим отвывать вас от ваботы… хм… – Рома хихикнула, и моя самооценка упала ниже некуда.

– Работа? – преувеличенно громко рассмеялась я. – Да нет. Для меня как для актрисы это скорее изучение жизни… и кроме того, мой шеф – просто сокровище. Одно удовольствие с ним работать, честное слово. Он меня буквально боготворит, ведь я занимаюсь искусством…

– А, вот и вы! Я вам плачу не за то, чтобы вы стояли тут и точили лясы со своими друзьями, мисс Армстронг! – Это голос моего шефа. Он появился позади меня с чашкой кофе в одной руке и новым запасом наггетсов в другой. – Господи, она умоляла меня дать ей эту работу, а у самой не хватает мозгов даже раздать курятину. Корчат тут из себя актрис и задирают нос, а сами ни разу в жизни больше пяти секунд перед камерой не стояли. Займитесь делом, черт подери, пока я не дал вам под зад!

– Вот шутник, – неубедительно фыркнула я. Брови Дэна взлетели вверх, а Рома посмотрела на меня с явным отвращением.

Я проиграла. Какой-то блондинке с дурацким именем.

Дэн и Рома послали мне воздушные поцелуи, а потом развернулись и ушли по улице навстречу своей роскошной жизни. Даже на расстоянии чувствовалась аура успеха, уверенности и богатства, окружающая их. Женщины замирают, когда узнают Дэна Кленси, звезду экрана, заставляющую трепетать их сердца. Ревнивые вздохи неотступно сопровождают Рому. Ей досталась роль, за которую они готовы на все.

Когда я провожала взглядом эту пару, на глаза навернулись слезы. На ее месте должна была быть я. Даже если бы мне пришлось накачать себя силиконом и пожертвовать мозгами.

– Вот и все, – тихонько пробормотала я, а мое сердце разрывалось от боли. – Ну хватит! Милли Армстронг, ты лучше, чем она! Ты лучше их всех! – Я решительно вздернула подбородок. – С этого момента моя жизнь переменится. Я хочу жить так же, как и они. Я хочу достичь успеха. Я хочу Дэна.

– Эй, чучело, дай мне кусочек этого хренова цыпленка! – заорал какой-то сопливый мальчишка, тыча мне рукой в живот и пытаясь захватить своими грязными пальцами побольше наггетсов. – Дай, или я папу позову!

Я высыпала все содержимое коробки прямо ему на голову и величественно ушла. Может быть, я и цыпленок, но с особой миссией.

– Еще ни разу в жизни я не чувствовала себя такой униженной, – тяжело выдохнула я, входя в квартиру. С трудом дотащившись до дивана, я рухнула на него, совершенно обессилев.

– Что за глупости! Хотя, судя по твоему виду, все действительно именно так, как ты говоришь, – усмехнулась моя лучшая подруга и соседка по квартире Фиона. Она сидела на полу в позе лотоса и с интересом наблюдала за мной.