– Ха! – выкрикнула я, крутясь и пританцовывая на месте. Поглощенная этим занятием, я не заметила, как дверь, за которой проходило прослушивание, оказалась за моей спиной. – Этому суждено было случиться. Он хочет меня, я хочу его, и мы оба станем знаменитыми актерами. – Моя рука нанесла сокрушительный удар по воображаемому противнику. – Сдавайся, ты, вешалка для дизайнерских шмоток. Дэн Кленси предпочитает настоящих женщин с натуральной грудью. И правильно делает, ты, дохлая кляча!

– Э… хм, мисс Армстронг? – раздался удивленный голос за моей спиной.

Я быстро обернулась и с дурацкой улыбкой на внезапно пересохших губах посмотрела на стоявшую в дверях женщину. Одетая во все белое и ужасно худая, она выглядела невесомее привидения. Господи, и откуда же такие берутся?

– Мисс Амелия Армстронг? – повторило привидение с таким суровым выражением лица, что мне тут же вспомнилась мисс Ханниган, надзирательница сиротского приюта из мюзикла «Энни».

– Да, – пробормотала я в ответ, – это я.

– О, – в ее голосе прозвучало явное разочарование. – Директор картины готов вас посмотреть. – А затем, повернувшись спиной, добавила через плечо: – Я имею в виду грудь и все остальное…

«Старая стерва».

– Спасибо. – Расплывшись в лучезарной улыбке, я двинулась вслед за ней, ткнувшись своим оранжево-красным лицом в дверь, которую она и не подумала придержать. Я стиснула зубы, собрала в кулак всю силу воли, гордо откинула назад соломенные пакли, бывшие когда-то каштановыми волосами, и вошла в комнату. Ну вот, наконец-то свершилось. И да прибудут силы Дэна Кленси со мной.

– Да звони ж ты, черт тебя подери! – Но невзирая на мои мольбы, мобильник, лежавший рядом с чашкой кофе, упорно молчал. «Еще немного капуччино, – подумалось мне, – и из кафе я выйду с густой пеной вместо волос, обильно посыпанной шоколадом». К тому же кофеин не самое лучшее средство от разгулявшихся нервов. Меня начало трясти еще три часа назад, когда спотыкающимся шагом и с затуманенным взглядом, ничего не соображая, я вышла с прослушивания и направилась ждать результатов в ближайшее кафе.

Прослушивание длилось шесть утомительных часов – чтение роли, импровизации и кинопробы. Меня удивило, что директор картины Мэтью (просто Мэтью – видимо, в подражание односложным, хотя, на мой вкус, более звучным именам вроде Мадонны) хотел найти актрису на главную женскую роль в течение одного дня. Однако вскоре все прояснилось. После того как Мэтью в сотый раз сообщил нам, что на ведущую мужскую роль планируется «прекрасный молодой актер», мне стало понятно, каковы его предпочтения (и кто, собственно, интересовал его самого).

– Он такой душка. Если мы заполучим его в наш проект, этот фильм станет настоящей бомбой и взорвет кинозалы – бим-бум-бах! – мелодраматично взвизгнул директор, отчего профессиональная сдержанность меня покинула и я захихикала как девчонка.

Как бы то ни было, количество претенденток на главную женскую роль стремительно уменьшалось. Каждый выкрик «Следующий!» отправлял очередную жертву домой, и в результате к концу дня нас осталось только двое – я и девушка по имени Блисс. [2] Она клялась и божилась, что это ее настоящее имя, но подобные люди всегда так говорят. Девушка казалась огромной.

Нет, она не походила на Розанну Барр. [3] К сожалению. Блисс напоминала скорее высоченную и воинственную амазонку и всем своим видом как бы говорила: я могла бы быть супермоделью, но слишком для этого умна. Ноги от ушей, длиннющая, как у жирафа, шея, фарфоровая кожа, огромные силиконовые губы, волосы цвета воронова крыла и непоколебимая уверенность в своей неотразимости, что в общем-то не очень удивляло, учитывая ее скромное имя. Рядом с ней я чувствовала себя невзрачной коротышкой, которую какая-нибудь красавица вроде Блисс могла бы выбрать себе в подружки, чтобы на таком фоне выглядеть еще лучше. Для этих целей у красивых людей всегда имеется парочка приятелей поуродливее, потолще и не так хорошо разбирающихся в моде. Добавьте к этому списку ядовито-оранжевое лицо и патлы цвета пересушенной соломы, и вам станут понятны мои сомнения на собственный счет.

Тогда, спрашивается, зачем я вот уже несколько часов подряд сижу и жду звонка от своего агента Джеральда в надежде услышать от него радостное известие? Телефон молчал весьма долго, и мне начало казаться, будто Джеральд решил сгонять на Средний Запад к индейцам и поучиться у них древнему искусству сигнальных костров, прежде чем донести до меня новость. Конечно, мне далеко до таких девушек, как Блисс, с их длинными ногами и силиконовыми губами. Но я верила в себя. И знала, что умею играть. У меня действительно был талант, к тому же я чувствовала: в тот день мне должно повезти. Взять, например, сообщение от Дэна, которое я получила, когда шла на прослушивание. Как вовремя оно пришло! Трудно угадать, когда тебе улыбнется судьба. И вообще, должна же девушка быть уверенной в себе.

К тому же существовал еще один фактор, и он мог сыграть мне на руку… Маленькая невинная ложь в конце собеседования. Такая вот ложь во спасение, которая обычно сама собой срывается с языка. Я была уверена, что особых проблем не возникнет. В конце концов, все всегда немного преувеличивают свои достоинства, пытаясь добиться своего. Ведь так? Тем не менее от тревоги, возникшей где-то внизу живота (вызванной, уверена, всего лишь избытком кофеина), мне захотелось немедленно позвонить Фионе и спросить у нее совета. Лгать директору картины – это плохо или все равно что немного приврать в своем резюме? Я схватила телефон и побежала в туалет, попутно набирая номер Фай.