Шрифт:
Дэвид изумленно уставился на Эдгара.
— Тебя не обескураживает то, что ты ей не нравишься? Хозяин Бразос-Бенда быстро опрокинул в себя бренди, и его глаза заметно потемнели.
— Нет, племянник. Это делает игру еще интереснее.
Эмили проснулась, голова раскалывалась от боли. Она не была вполне уверена, но ей показалось, что в соседней комнате хлопнула дверь.
Девушка неуверенно встала с кушетки, голова все еще кружилась. Влажное платье прилипло к телу. Наверное, она задремала на какое-то время, решила Эмили, и налила себе воды из фарфорового кувшина, залпом выпила стакан и переоделась в прозрачную ночную сорочку. Ей все еще было жарко, и она открыла дверь на веранду. Прохладный, напоенный ароматом цветов ветерок хлынул в комнату.
Эмили, покачиваясь, пошла к лампе, от воды у нее почему-то снова закружилась голова. Она уже собиралась погасить лампу, как вдруг какой-то шорох привлек ее внимание.
Эдгар Эшленд вошел в комнату с бокалом бренди в руке.
Потрясенная, Эмили оцепенела. Она не подозревала, что веранда соединяет ее комнату с его спальней.
— Сэр, вы забываетесь.
Эдгар Эшленд, пошатываясь, вступил в круг света и ухмыльнулся.
— Невозможно, — пробормотал он, его глаза блестели от чрезмерного количества бренди. — Невозможно забыть.
Эмили скрестила на груди руки и открыла было рот для резкого ответа, но тут Эдгар швырнул свой пустой бокал через всю комнату. Он ударился о камин и разбился на тысячу звенящих осколков. От этого яростного и неожиданного поступка в висках Эмили снова запульсировала тупая боль.
Кроша стекло подошвами сапог, Эдгар подошел к ней и оторвал ее руки от груди.
— Невозможно забыть! — страстно повторил он, не сводя глаз с ее груди под тонкой тканью. — Оливия — ведьма! Почему она не оставит меня в покое? Я бы заплатил по-королевски ради того, чтобы дотянуться до нее и втоптать в грязь!
Эмили охватил ужас. Глаза Эдгара стали безумными, а руки держали ее стальной хваткой. Она била его кулаками в грудь, умоляя:
— Прошу вас, пожалуйста, отпустите меня. Вы пьяны. Внезапно Эдгар оттолкнул ее. Она споткнулась и чуть не упала.
— Я пьян? Эдгар Эшленд, лорд этого королевства, пьян? Предупреждаю тебя, девка, берегись: если ты опорочишь имя Эшленда, я прикажу тебя высечь!
Эмили решила не возражать пьяному и покорно произнесла:
— Простите, милорд, я сказала это не подумав. Но сейчас слишком поздно, чтобы навещать леди в ее будуаре.
Несколько мгновений Эдгар с подозрением смотрел на нее. Потом приветливо улыбнулся и поклонился:
— Никогда еще никто не произносил более справедливых слов. Мисс Барет, желаю вам спокойной ночи.
С достоинством выпрямившись, Эдгар пошел к двери, однако на пороге обернулся.
— Но, дорогая, — пробормотал он хрипло, — разве мне не положен поцелуй на сон грядущий?
Насмешливая улыбка Эдгара говорила о том, что ей не удалось его провести. Эмили бросилась к двери, увы, сильные руки поймали ее, а горячие губы мгновенно впились в ее рот.
Это был долгий поцелуй — медленное и упорное насилие. Эмили боролась с ним, но его жесткие губы заставили девичьи губы разжаться, и язык властно исследовал сладкую глубину ее рта.
Его объятие стало более крепким, поцелуй еще более настойчивым. И с Эмили произошло нечто необъяснимое: внезапно она стала тонуть. Ее руки сами поднялись, обвились вокруг шеи Эдгара. Его руки спустились ниже и прижали ее бедра к твердому мужскому естеству. Неведомое прежде, отчаянное желание пронзило ее, словно кинжал. Она ненавидела Эдгара Эшленда и желала всем существом. Эмили готова была позволить этому дьяволу овладеть ею, делать с ней все, что угодно, только бы унять незнакомую мучительную боль во всем теле.
Наконец поцелуй закончился. Эдгар с триумфом и нежной насмешкой посмотрел на раскрасневшуюся, задыхающуюся девушку. Он прикоснулся к прозрачной ткани ее ночной сорочки, обводя контур одного напряженного соска, потом второго. Эмили стояла неподвижно, когда тот же смуглый палец прошелся по ее губам. Глаза Эдгара держали ее в плену, словно гипнотизируя.
Эмили безумно, до боли желала его. И демон это знал!
Он наклонился и быстро, нежно поцеловал ее.
— Терпение, любимая, — произнес Эдгар предостерегающе.
И Эмили услышала его тихий смех, эхом разносившийся по веранде.
Глава 7
16 марта 1841 года
Эмили окутывал покров сна. Приглушенные звуки с трудом просачивались в ее сознание: шаги в коридоре, пение птиц, шепот в соседней комнате. Но веки все еще смыкал сон.
Внезапно зазвонил колокол. Она села на кровати, но голова закружилась, и Эмили снова упала на подушку. Мгновенно всплыло воспоминание.