Шрифт:
— Конечно! Ты только украл меня и везешь неизвестно куда! Вероятно, я должна за это ноги тебе целовать!
Зачем сразу ноги? Есть другие, более интересные места.
Уймись, кретин, цыкнул он на себя.
— Все-таки будет лучше, если ты отсюда уйдешь, — сказал Артем, глядя перед собой.
— Точно! — согласилась Ладка. — Давай, причаливай к берегу, и я с удовольствием скажу тебе «прощай»!
— Я имел в виду, чтобы ты шла в каюту. Кстати, можешь поплавать. Это успокаивает.
— Что-то я не заметила бассейна, — пробормотала Ладка.
Бассейна? Он с удовольствием расхохотался. Не одной же ей веселиться!
— А море вокруг ты заметила?
Ладка не нашлась что ответить. Поэтому просто пошла из рубки, независимо вздернув нос. На пороге остановилась и сказала язвительно:
— Про бассейн я пошутила, понял? Трудно быть по пояс деревянным, да? Особенно сверху!
Даже в детском саду — а летом, когда Еремеич был особенно занят, Артему приходилось ходить в детский сад, — никто не осмеливался разговаривать с ним в подобном тоне! Ему не давали прозвищ, и даже самые безобидные розыгрыши обходили его стороной, и мальчишеские разборки он разруливал одним взглядом.
Во всяком случае, так он это помнил.
Вполне вероятно, что льстил себе.
А эта девчонка его не боялась. Или успешно делала вид, что не боится.
— Еще раз заговоришь со мной таким образом, и я запру тебя в каюте! — предупредил он.
— Я сама с удовольствием там останусь! Лишь бы тебя не видеть!
Грозно топая, она наконец вышла.
И рванула в каюту, на ходу ругая себя последними словами. Раньше надо было подумать об этом, идиотка! Там, в каюте, мог оказаться рюкзак! А в нем — ее спасение!
О мобильном телефоне нужно было думать в первую очередь! И не таскать его в рюкзаке, а, как все нормальные люди, повесить на шею или хотя бы в карман положить.
Проскочив мимо Ники, которая оскалилась вполне добродушно, Ладка влетела в каюту и в пять минут перерыла все вверх дном.
Похитители не были дураками. Рюкзак, очевидно, остался у них.
Глупо, конечно, было рассчитывать на удачу после всего что с ней произошло.
Может, и правда, поплавать? Хоть взбодриться немножко. Хоть на миг забыть обо всем и почувствовать себя человеком. Представить, что эта яхта — ее собственная, и этот мужчина вовсе не кретин и ублюдок, а…
Перестань! Хочешь купаться — купайся, а вот с ума сходить не надо!
Купальника, конечно, не было. Да что там купальника она и лифчика не надела! Голышом, что ли, нырять?
А это идея!
Ты что, окончательно сбрендила?! Мало тебе приключений?!
Ладка упрямо сжала губы и, не слушая голос разума, вылезла из сарафана. Сейчас посмотрим, кто здесь жертва…
Особняк на побережье, на рассвете
Агнесса Васильевна решилась покаяться. Вообще-то, это нужно было сделать давным-давно, сразу же, как ушла Глафира.
Потому что ушла она не просто так!
И все эти дни, осознавая свою вину, Агнесса Васильевна места себе не находила, но решиться на чистосердечное признание не могла.
Теперь решилась. Быть может, потому что всю ночь не спала и слышала, что хозяин дома тоже не ложился. Совпадение их бессонниц так ее тронуло, что и дальше терпеть не стало сил.
Начала она издалека. Заглянула к нему в кабинет и спросила:
— Может, покушаешь, Эдик? Совсем ведь с лица спал.
— Спасибо, не хочется.
Он посмотрел мимо нее, потом сфокусировал взгляд и с натугой спросил, видимо, так понимая свой долг работодателя:
— А вы что так рано встали?
— Эдик, — произнесла Агнесса Васильевна со слезами в голосе, — ты ведь знаешь, я отношусь к тебе, как к родному сыну!
— Знаю, — вздохнул тот, отвернувшись к окну.
— Твои дети мне как внуки! — с чувством заявила она.
— Какие дети? — Эдик с вялым недоумением почесал нос. — У меня нет детей!
Домработница мягко возразила, что это только пока. Скоро, мол, будут.
Он скрипнул зубами и снова отвернулся. Будут, как же! Держи карман шире! В жизни его ждала только работа. Работа, работа и еще раз работа! Да плевать он на нее хотел!
А вот Глафира плюнуть на работу не смогла…
— Эдик, ты должен к ней поехать!
Кто это здесь? Он повернул голову и увидел собственную прислугу.
Кстати, зачем ему прислуга? Подумаешь, пыль и мусор. Подумаешь, пироги да щи.
На все это ему тоже плевать.
А что она сказала? К кому он должен пойти? К врачу, может быть? Агнесса Васильевна всегда благоговела перед врачами.