В комнату вошел Тедди и, не дожидаясь Матильды и Джона, направился к буфету.

— Интересно, какие деликатесы приготовил нам сегодня Данн? — Он снял крышку с блюда и сделал такое лицо, словно заглянул в ночной горшок. — Мисс Кемпбелл права. Я вдруг потерял аппетит. Сегодня не буду завтракать.

Тедди посмотрел на Матильду.

— Рад был повидаться с вами, Матильда. — И обратился к Джону: — Я попробую сегодня присоединиться к тебе в конторе, если не попаду в засаду.

Тедди посмотрел на дверь, явно намереваясь отправиться очаровывать Холли.

Джон вспомнил замечание Тедди насчет того, как приятно ему ощущать рядом попку Холли, и, с трудом подавив желание придушить брата, бросил:

— Буду тебя ждать.

Тот посмотрел на него, усмехнулся и неторопливо вышел.

— Он чем-то озабочен, кажется, — кивнула Матильда.

— Да, судя по всему. — Джон сердито уставился на тарелку, стоявшую на буфете, потом поднял крышку. Увидев подгоревшую яичницу, скривился. — Стряпня Данна оставляет желать лучшего.

— Вам не к чему извиняться.

Джон повернулся к Матильде. Сегодня она была очень хороша. Во многом она походила на Элис, но Элис была гораздо хитрее и эгоистичнее своей кузины. Он часто задавался вопросом, как бы все повернулось, женись он на Матильде, а не на Элис.

— Где вы отыскали мисс Кемпбелл? Она кажется мне очаровательной особой.

— Трое негодяев напали на нее рядом с доками. Она вывихнула лодыжку, и мне пришлось оказать ей помощь.

— Она пребывала в доках совершенно одна? — Матильда удивленно подняла брови.

— Она только что сошла на берег с сопровождающим, но он оказался в стычке один против троих. Не очень хорошее соотношение.

— Действительно. — Она улыбнулась, взгляд ее стал мягче. — Как мило с вашей стороны прийти ей на помощь, но ведь вы всегда отличались галантностью.

— Я сделал не больше, чем сделал бы любой джентльмен при данных обстоятельствах.

Джон положил себе на тарелку несколько кусков обуглившейся яичницы, потом поднял другую крышку и подцепил вилкой кусок ветчины с черными краями. Он уже привык к стряпне Данна, с тех пор как пришлось отпустить французского повара. Вкус этого завтрака он будет теперь чувствовать весь день до самого вечера. Но лучше легкое несварение желудка, чем голодная смерть.

— Вы сказали, что вам нужно повидаться со мной, — напомнил он, радуясь, что можно оставить разговор о Холли.

— Мне очень неприятно говорить об этом. Я знаю, что тема деликатная. — Она положила на тарелку немного яичницы.

— Полноте, мы же родственники. Вы можете сказать мне все. — Джон взял подгоревшую лепешку. Постучав ею о край тарелки, он решил, что из лепешки вышло бы недурное пресс-папье.

— Я прочла сегодня утром в “Леджере” о том, что ваши корабли затонули. И я приехала прямо к вам. Могу ли я чем-нибудь помочь?

— Благодарю вас, но вряд ли.

— Такая трагедия для вас и для детей. Знаете, если вам нужны деньги…

— Мы уже говорили, что я не возьму деньги ни у вас, ни у кого другого, — перебил ее Джон.

— Я знаю, но, может, вы передумаете?

— Я ценю вашу заботу, но не хочу больше говорить об этом. — Некоторое время он смотрел на нее тяжелым взглядом, потом положил на лепешку немного комковатого крема.

— Прошу прощения, если огорчила вас. — Она потупилась с несчастным видом.

— Я не хотел вас обидеть. — Голос Джона смягчился, и теперь в нем слышалось раскаяние. Он забыл, до какой степени Матильда чувствительна.

Она посмотрела на него ясными синими глазами. Уголки ее губ приподнялись в задумчивой улыбке.

— Ничего страшного. Вы же знаете, я никогда не завела бы такого разговора, если бы на кон не было поставлено благополучие ваше и ваших детей.

— Я знаю. Мы выкрутимся. Я уже переживал бури и раньше, переживу и сейчас.

В комнате воцарилось молчание.

Она взяла вилку и поковыряла яичницу.

— Я хотела поговорить с вами еще на одну тему.

Ему не понравилось, что ее голос дрожит — явно что-то случилось.

— Что такое? — спросил он, отправляя в рот яичницу.

— Я получила послание от миссис Принта. — Она смутилась и замолчала, затем продолжила: — Она сообщает, что детям нужна другая няня.

— Какого черта она пишет вам? Дети — мои.

— Прошу вас, не ругайте ее. Я попросила ее обращаться ко мне, если возникнут какие-то осложнения с детьми. Мне показалось, что таким образом я избавлю вас от лишнего бремени. Вы знаете, как я люблю детей. Я самая близкая их родственница — конечно, если не считать вашей бабушки. И вы знаете, — Матильда кашлянула и понизила голос, — она почти ничем не могла бы вам помочь в поисках новой няни.