Я объяснила, что представляю интересы достойного юноши, которого несправедливо обвинили в убийстве. Я убеждена в наличии связи между двумя убийствами, и единственный способ снять обвинение с моего клиента – это выяснить, кто убил Нила Константина. Но Джек Уоррен остался неумолим.

– Повторяю. Об убийстве Константина я ничего не знаю, ни-че-го! А потому до свидания, желаю всего хорошего.

– Постойте! – закричала я, пытаясь предотвратить щелчок в телефонной трубке. Но Уоррен то ли не слышал меня, то ли не хотел слышать.

Наступила время выложить свой главный козырь. Я вновь набрала номер.

– Пока вы не повесили трубку, хочу сообщить одну интересную вещь. Селена совершенно подавлена всем этим и…

– Об этом мне известно. – Голос Уоррена отдавал арктическим холодом. – Мы с ней беседуем дважды в день.

Я почувствовала, что до следующего щелчка осталось не больше двух секунд, поэтому затрещала с рекордной скоростью:

– Мистер Уоррен, ваша жена очень хочет, чтобы нашли убийцу Нила Константина. Мне кажется, она плохо воспримет ваше нежелание помочь. Если вы…

Мой аргумент вернулся бумерангом.

– И у вас хватает наглости меня шантажировать! – взорвался Джек.

– Это не шантаж. Я просто пытаюсь…

– Я знаю, что вы «просто пытаетесь», – язвительно передразнил меня Уоррен, – но это не поможет. Я не стану встречаться с вами, я даже не стану с вами разговаривать – ни сейчас, ни в какое-либо другое время. Вам ясно?!

Вопрос был явно риторическим, но ответить мне все-таки хотелось. К сожалению, разговор закончился. С очередным громким щелчком.

Пару минут я просто сидела, держа в руке трубку и рассеянно слушая монотонные гудки. Винить я могла только себя. Все испортила, восстановив против себя Джека Уоррена. Ладно, пущу в ход тяжелую артиллерию.

Вот только где найти Селену? Может, девушка уже вернулась в квартиру Нила?..

Так оно и оказалось.

– Это Дезире Шапиро. Мы с вами встречались в…

– Да-да, конечно! Я вас помню. Вы были вместе с полицией у Франни в среду утром.

Я с радостью отметила, что, судя по голосу, Селена вполне владеет собой.

– Как вы себя чувствуете, дорогая? – мягко поинтересовалась я.

– Лучше. Но иначе, наверное, и быть не могло.

Последовала неловкая пауза. Я испытывала угрызения совести оттого, что втягивала Селену в свои махинации. Ведь бедняжка до сих пор не оправилась от потрясения. (Если, конечно, не она прикончила Константина. Но в таком случае потрясение тоже должно быть немалое) Однако без ее помощи мне Джека Уоррена ни за что не уломать.

Я рассказала о реакции Джека на мой звонок, после чего пустилась в долгие рассуждения, что люди, мол, часто обладают важной информацией и даже не догадываются об этом. В общем, дабы поймать убийцу Нила, мне следует побеседовать со всеми, кто знал мистера Константина, пусть даже косвенно. Памятуя о том, как страстно Селена защищала Уоррена, я не собиралась портить себе жизнь признанием, что уже внесла этого человека в свой черный список.

– Диктуйте свой номер. Он сам вам позвонит! – пообещала Селена, когда я совершенно выдохлась и уже придумать не могла, что бы еще сказать.

Я дала ей рабочий и домашний телефоны и повесила трубку. Примерно два часа спустя, когда я предавалась мечтам о спагетти, раздался звонок.

– Вы победили, Дезире, – произнес теплый, глубокий, звучный баритон. – Судя по всему, беседа состоится. Когда и где?

Просто поразительно, как элегантно этот человек умеет проигрывать!

– Где скажете. В любое удобное для вас время.

– Если хотите, можете зайти сегодня вечером ко мне домой. Но я живу довольно далеко, в Квинсе, поэтому не лучше ли отложить наш разговор до начала следующей недели? Мы могли бы встретиться в понедельник после работы, если это вас устроит.

– Квинс мне подходит. У меня есть машина, поэтому никаких сложностей.

– Отлично. Часов в восемь?

– Часов в восемь, – покладисто согласилась я.

Шоссе между Бруклином и Квинсом было забито автомобилями, но я выехала с большим запасом. В пять минут девятого припарковала машину на стоянке, примерно в квартале от дома Уоррена.

Дверь квартиры открыл стройный мужчина среднего роста с темными вьющимися волосами и улыбкой, от которой хочется упасть в сладкий обморок. (В том случае, если вы падки на классическую красоту. Чего за мной, как я уже говорила, не наблюдается.) Одет он был аккуратно: в клетчатую сине-желтую рубашку и выцветшие джинсы, которые подчеркивали плоский живот и призывно обтягивали зад.

Мы проследовали в гостиную, которая словно сошла со страниц журнала «Интерьер вашей квартиры». Повсюду мебельный репс и бархат, старинные столики красного дерева, роскошные искусственные цветы и разномастные картины на стенах. Но больше всего меня потрясло содержимое антикварной горки, которая стояла в углу между окнами. За стеклянными дверцами переливалась самая обширная коллекция хрустальных изделий Лалика [3] , которую можно найти за пределами универмага «Блумингдейл» [4] .