Глава VI

ТЮРЬМА, ЛЮБОВЬ И СВОБОДА

Судьба! Сколь шатка ты, сколь непрочна!

Зачем так разум страждущий терзать?

Тюрьма - свидетель: ты была вольна

И жизнь мне дать, и в счастье

отказать...

Королева Елизавета I

1

Граф Людвиг Фон Зегенгейм был доставлен в закрытой карете в тюрьму Мон-Плеси, и там, по указанию барона Глобштока, его руки и ноги заковали в железные кандалы, пропустив через них цепь, прикрепленную к стальному кольцу в стене. В узкой и сырой камере могли едва-едва разместиться двое человек. Сквозь маленькое, зарешеченное окошко виднелся кусочек голубого неба.

–  Отдохните-ка пока здесь, граф, - ехидно проговорил барон Глобшток. Это лучшее, что я могу вам предложить. Тяжелая, окованная медью дверь захлопнулась за ним, и Людвиг опустился на каменный пол, усмехнувшись любопытной крысе, высунувшей свою острую мордочку из норы в углу. Многие узники, попавшие в тюрьму Мон-Плеси, находили в ней свой последний земной приют...

А в темнице города Яффы, в большом подвале, где когда-то был винный склад, томились другие пленники - Бизоль де Сент-Омер, Роже де Мондидье и Виченцо Тропези, задержанные на месте кровавой резни. Вместе с ними в подвале находилось еще пять человек: двое бродяг, задержанных за нарушение общественного порядка, один мелкий воришка, укравший на рынке гуся, приговоренный к повешению разбойник и не заплативший налоги с проданной сельди торговец рыбой. Бизоль огромными шагами мерил пол, упираясь то в одну, то в другую стенку, словно запертый в клетку медведь. Роже играл в кости с разбойником, чья казнь была назначена на утро. Виченцо, безучастный ко всему, сидел, прислонившись к опрокинутой бочке: его больше всего тяготило исчезновение Алессандры.

–  Зря ты меня остановил, - проворчал Бизоль, задержавшись возле игроков.
– Надо было открутить стражникам головы, и мы бы не торчали здесь третьи сутки!

–  Кто же знал, что дознание у них тянется так медленно?
– отозвался Роже.

–  Некоторые ждут суда по году!
– добавил разбойник, бросая кости.
– Мне еще повезло: не стали долго цацкаться. Чик!
– и готово.

–  А за что тебя?
– спросил Роже, выкинув две шестерки.
– Играем на твою веревку - я возьму ее потом в качестве сувенира.

–  Э-ээ, нет, не пойдет! Я уже обещал ее нашему тюремщику. За кое-какие услуги, - и разбойник вытащил из-за пазухи бутылку вина, протянув ее, после доброго глотка, Роже.
– А поймали меня, когда мы с приятелем почистили проезжих купцов на дороге в Яффу.

–  Вот из-за таких, как вы, мир катится в пропасть, - сказал прислушивавшийся к разговору торговец рыбой.

–  Усохни, чешуя!
– откликнулся разбойник.
– Я бы удрал, да приятель подвел. Когда его лошадь сломала ногу, я подскакал к нему и предложил взобраться ко мне за спину. Мой конь выдержал бы двоих. Но напарник, зараза, оглушил меня рукояткой меча и умчался от погони. А я, как видишь, попал в тюрьму.

–  Ты случайно не знаешь такого - Этьена Лабе?
– мимоходом спросил Роже, вновь выбрасывая шестерки.

–  Как не знать!
– усмехнулся разбойник.
– Это он и есть, мой приятель. Жаль, не его повесят, а меня...

–  Послушай, - воодушевился Роже.
– Если я помогу тебе выбраться отсюда, ты поможешь мне отыскать этого Лабе?

–  С удовольствием!
– отозвался разбойник.
– Меня зовут Жак Греналь. А где тебе выбили глаз?

–  Наткнулся в темноте на шпиль Парижского собора. Бизоль! Пойди-ка сюда!

–  А что ты сделаешь с этим Лабе, когда разыщешь его?

–  Сверну ему шею.

–  Тогда сверни ее в одну сторону, а я доверну в другую. У меня с ним свои счеты, - сказал Греналь.

–  Хорошо, - согласился Роже и обратился к подошедшему Бизолю:

–  Друг мой, ты был бесспорно прав: нам нечего здесь делать и ждать целый год. Давай-ка подумаем, как выбираться отсюда?

–  Давно бы так!
– вздохнул Бизоль, развернув мощные плечи.

Бодуэн I уклонился от встречи с Гуго де Пейном, перепоручив его заботам Лиона Танкреда. В приемной влиятельного наперсника де Пейн столкнулся с бароном Жираром - магистром Ордена иоаннитов. Змеиная улыбка чуть тронула губы барона, когда он прошел мимо рыцаря.

–  Вам привет от Умара Рахмона, - шепнул ему на ухо Гуго де Пейн, придержав того за локоть. Магистр резко дернул рукой, с ненавистью взглянул на рыцаря и пошел прочь. А де Пейн, отодвинув охранника, толкнул ногой дверь и вступил в покои графа Танкреда.

–  Знаю, знаю!
– сказал ему граф, вставая с кресла и двигаясь навстречу.
– Но против Людвига фон Зегенгейма выдвинуты серьезные обвинения. Он подозревается в сговоре с сельджукским князем Санджаром.

–  Обвинения сфабрикованы бароном Жираром, - возразил Гуго де Пейн.
– А крепость Керак устояла только благодаря Зегенгейму, его мужеству и воинскому искусству! Тому есть сотни свидетелей. Опросите солдат гарнизона и жителей Керака. Вызовите сюда Рудольфа Бломберга, коменданта крепости.

–  Необходимые распоряжения уже сделаны, - отозвался Танкред.
– В Керак послана специальная комиссия. Истина будет установлена, уверяю вас.

–  Но пока Зегенгейм может быть переведен под домашний арест. Зачем ему томиться в тюрьме?

–  Я не могу отменить указ короля, - промолвил граф, скрестив на груди руки.
– И кроме того, - голос его неожиданно посуровел.
– Мне передали, что в Яффе арестованы еще три ваших рыцаря: Бизоль де Сент-Омер, Роже де Мондидье и Виченцо Тропези. Их подозревают в убийстве десятка человек. Что это? Хорошенькие у вас друзья, де Пейн! Вы что - приехали в Палестину знакомиться с местными тюрьмами?