– Ветер крепчает, – заметил Джо. – Нас просто сдует с крыши и понесет, как сорванную дранку.

Неуклюжий и мрачный старый дом построили задолго до появления ограничений, запрещавших из-за землетрясений воздвигать в Молена-Пойнт строения выше двух этажей. Избыточная высота и плачевное состояние делали это здание лёгкой жертвой подземных толчков. При первой же встряске в шесть баллов по Рихтеру оно легко могло обрушиться и превратиться в груду деревянных обломков, утыканных ржавыми гвоздями. Крыша прохудилась, тёмные дощатые стены выглядели подгнившими. Табличка «Продаётся», вбитая на запущенной лужайке перед домом, наводила на мысль, что в ближайшем будущем его ждет не новый владелец и свежая краска, а строительная бригада, которая снесёт его подчистую.

Дом стоял всего в квартале от Морского проспекта; такое же расстояние отделяло его и от зеленеющего парка над туннелем, в который ныряло шоссе № 1. Джо и Дульси обогнули дом, пробравшись сквозь чахлую растительность вокруг него, и обнаружили на задворках шаткую шпалеру, которая не развалилась до сих пор лишь потому, что её перекладины были опутаны цепкими колючими стеблями вьющихся роз. Кошки вскарабкались по ним до третьего этажа, добрались до крутой скользкой крыши и двинулись в сторону башенки. Старая дранка под их лапами обветшала до мягкости. Взобравшись на самую вершину, они залезли в маленькую открытую башенку, пол которой был покрыт, словно белой глазурью, толстым слоем птичьего клея. Даже свежий ветер, который влетал в четыре открытые арки, неся с собой запах дождя, не мог заглушить смрад птичьего помета.

Летящие облака быстро темнели, цвета меркли, а за городской чертой океан под тяжёлым плотным небом приобретал стальной оттенок. Солнце скрылось; жители Молена-Пойнт наверняка сидят по домам и штудируют «ТВ-гид» или устроились у камина с книгой. Джо и Дульси представили себе, как в одном из сотен небольших мотелей Молена-Пойнт сидит укутанная воровка – домушница, заказав еду в номер. До них доносились звуки проезжавших мимо автомобилей, приглушённые жалобными стонами ветра.

Глядя с крутого ската крыши на тротуар вдоль проспекта, наблюдая за людьми, которые направлялись на работу или в какой-нибудь уютный ресторанчик завтракать, они чувствовали запах оладий и подогретого сиропа. В витринах магазинов отражалось хмурое изменчивое небо. Чуть дальше, на улице Сан-Карлос, пожилой Джордж Джолли распахнул стеклянную дверь своего магазинчика деликатесов и вынес на улицу четыре больших горшка с ярко-красными цветами.

Он поставил горшки возле двери, по два с каждой стороны, но внутрь не пошел, а, взглянув на небо, остался стоять, о чем-то размышляя.

В конце концов он нагнулся, поднял горшки и снова занёс их в помещение. Джо и Дульси видели, как он исчез в теплой глубине своей лавочки, а затем перевели взгляд в переулок за магазином и облизнулись, думая об импортном лососе или порции тёплой густой похлёбки.

Некоторые из владельцев магазинов по соседству заявляли, что изысканные подношения Джолли привлекают мышей. Наверняка так оно и было. Но что может быть лучше откормленной живой мыши с кусочком рыбного пирога, бри или камамбера в желудке?

В башенке стало совсем холодно под резкими порывами ветра. Арки, выходившие на все четыре стороны света, создавали тягу, однако отсюда открывался превосходный вид на улицы города. Джо и Дульси могли разглядеть и свои дома. Слева от кошек, за раскидистой кроной дуба проглядывала потрепанная крыша домика Клайда. Это строение отчаянно нуждалось в заботе профессионала, однако что за дело до этого Клайду? Он хлопотал над своими машинами, словно над новорожденными младенцами, готовый удовлетворить малейший их каприз. Но дом – совсем другое дело, Клайд не займется строительными работами, пока не протёчет крыша или не провалится пол.

Справа за магазинами и галереями была видна задняя часть дома Вильмы; крутой скат крыши и каменный дымоход едва виднелись из-за холма. Сад перед домом принадлежал Вильме, но холм за домом считался личным владением Дульси. Он был покрыт зарослями густой травы, полной всякой мелкой дичи, и как нельзя лучше подходил для быстрой охоты. На водившихся там мышей и птиц не имела право посягнуть ни одна соседская кошка, если дорожила своей шкурой.

Почти прямо под ними, через проспект, ярким пятном выделялась красная черепичная крыша Автомобильного агентства Бекуайта и автомастерской Клайда. А дальше, за автосалоном Бекуайта, среди скопления частных коттеджей стоял белый домик – ветлечебница доктора Фиретти, где сейчас находился Барни. Джо боялся узнать, как его самочувствие: вид старого пса этим утром сильно огорчил его, оставив ощущение, что Барни уже не жилец.

Однако Джо беспокоился не только о Барни, но и о Руби. Если Барни умрёт, то и второй пёс сляжет. Болезнь старины Барни заставила Джо задуматься о том, как коротка, капризна и непредсказуема жизнь.

За пределами городка к востоку над холмами, среди стальных туч всё ещё видна была прореха голубого неба, чистый свет падал сквозь неё на холмы, выхватывая каждый куст, каждое дерево или цветник. Дома и улицы, уходящие вверх, были отчётливо видны, словно декорации в лучах софитов. Среди разрозненных домов золотились луга. Несмотря на угрозу дождя, тенистые дворы на холмах отнюдь не пустовали. На Янтарной улице трое ребятишек играли в догонялки, какой-то малыш присел, чтобы покопаться в водосточной канаве, а в этот момент мимо него вниз по улице пронеслась стайка детей на велосипедах.

Некоторое время Дульси и Джо наблюдали за стариком, который подстригал у себя на лужайке траву ручной косилкой как будто современные силовые агрегаты не годились для таких сложных участков. Ветер стал холоднее. Озябшая Дульси приткнулась к Джо.

– Может, эта старая плутовка всё-таки объявится? Мы же не могли не заметить её белую «Тойоту», – сказала Дульси и фыркнула. – Замазанные грязью номера – какой старый дешёвый трюк!

– Однако это срабатывает. Во всяком случае, пока. Грязь так засохла, что я даже не мог её отскрести.