Тристан отложил газету:

– Гарт ходил смотреть на барельефы Элгина? Да еще и в обществе женщины? О Боже!

– Само собой, он был потрясен до глубины души, тем более что мисс Харкур нашла эти барельефы совершенно очаровательными и настояла на том, чтобы осмотреть их во всех подробностях. Видел бы ты, с каким выражением лица он рассказывал об этом маме. “Несколько лошадей – вот, в сущности, и все, что там есть, не считая уймы отвратительных голых тел, половине из которых недостает рук или ног”, – гримасничая, повторила Кэрри.

Тристан невольно ухмыльнулся при виде столь точной пародии на своего чопорного сводного брата.

– Потом она потащила его в собор святого Павла, – продолжала Кэролайн, – который Гарт весьма удачно окрестил “унылой грудой старых камней”, а потом – в Тауэр, где Гарт едва не избил смотрителя за то, что тот так дурно содержит бедных животных, выставленных там. А потом они целый день провели в книжной лавке Хэтчарда. Можешь себе представить, каково пришлось бедному Гарту! На моей памяти он открывал книгу только однажды, чтобы вложить туда цветок, которым леди Сара украсила прическу на свой дебют. – Кэрри испуганно прижала пальцы к губам. – Ох! Надо быть осторожнее, а то еще наболтаю лишнего.

– Это точно! – задумчиво нахмурился Тристан. – Леди Урсула сказала, что Мэдди пила с вами чай. Ты нашла с ней общий язык?

Кэролайн склонила голову набок, обдумывая этот вопрос.

– Ну, в общем, да. Честно говоря, до знакомства с ней я была готова ее возненавидеть. Но, как ни странно, она мне очень понравилась! Такая умная, такая интересная! И потрясающе честная! И настолько точно знает, чего хочет, а чего – нет! – Глаза Кэролайн лукаво блеснули. – Знаешь, у мамы просто волосы встали дыбом, когда она отказалась брать почти все уроки, необходимые, чтобы превратить ее в настоящую английскую леди. Одним словом, она совсем не похожа на тех глупых девиц, с которыми я общалась в школе мисс Хайклифф, да и на дочек маминых титулованных подруг. Более оригинальной девушки я еще не встречала. И я уверена, что мы с ней скоро подружимся.

Красочное описание сестры настолько соответствовало тому, что Тристан и сам думал о Мэдди Харкур, что у него опять привычно защемило сердце.

– Значит, ты довольна, что она станет женой Гарта, несмотря на то, что у них не обнаружилось общих интересов?

Улыбка исчезла с лица Кэролайн.

– Нет, этого я не говорила. Мне даже трудно вообразить, чтобы два человека настолько друг другу не подходили. Гарта она пугает до дрожи, а сама, должно быть, скучает рядом с ним до зевоты.

– Я и сам задумывался, поладят ли они.

– Поладят? Ты шутишь! Между ними просто нет ничего общего, и это бросается в глаза каждому… кроме мамы, разумеется. Она, как всегда, закрывает глаза на правду, когда та оказывается слишком суровой.

Тристан отодвинул стул, поднялся и подошел к окну, уставившись на улицу внизу невидящим взором:

– Сначала я надеялся, что мне это только показалось… я надеялся, что они смогут ужиться друг с другом… не только ради Гарта, но и ради Мэдди, – печально проговорил он. – Но с каждым днем я только тверже убеждался в том, что ее брак с Гартом будет ужасной ошибкой. Можешь себе представить, как я себя чувствовал, понимая, что везу ее домой лишь для того, чтобы она оказалась в ловушке?

– Думаю, ты сильно мучился. Как и всякий человек чести.

Тристан грохнул кулаком по дубовому подоконнику:

– Тысяча чертей! От такого кошмара кто угодно сбежит в Индию или еще куда подальше!

Кэролайн вытаращила глаза:

– Так вот почему ты отправился в Бельгию с этим поручением от лорда Каслри! А я то думала, зачем ты так спешно опять отправился на континент, не успев толком отдохнуть от путешествия! – Ахнув от неожиданно осенившей ее мысли, Кэрри уставилась на брата. – О Трис! Только не говори, что ты влюбился в нее! – Вскочив из-за стола, она со стоном бросилась ему на шею. – Но ты действительно влюбился! Все, я поняла. И не пытайся это отрицать. У тебя все на лице написано.

Тристан и не пытался. Боль в его сердце была слишком сильна, чтобы и дальше таить ее от всего мира.

– Вы идеально подходите друг другу, – прошептала Кэрри, уткнувшись лицом в его грудь. – Неужели ты не можешь убедить в этом ее отца?

– В чем убедить? В том, что его драгоценная дочь будет лучше себя чувствовать в качестве супруги безымянного бастарда, чем в качестве графини Рэнда? Сомневаюсь, что какой-либо отец способен усмотреть логику в подобном заявлении.

– Но ведь она тоже в тебя влюблена! Теперь я это поняла! Когда Мэдди была у нас в гостях, она только о тебе и говорила! И всякий раз, когда упоминали твое имя, она просто вспыхивала от счастья. – Подняв голову, Кэролайн заглянула брату в глаза. – Надеюсь, я не выдала тебе ничего такого, чего бы ты не знал сам?

– Какое-то время я подозревал, что Мэдди считает, будто влюбилась в меня. Но она очень сильная девушка и, в своей особой манере, на удивление практичная. Она способна оправиться от любой душевной боли и, в конечном счете, обернуть любое страдание себе во благо.

– А, кроме того, она весьма независимая, – заметила Кэролайн. – Боюсь, она не захочет выйти замуж за человека, которого не любит.

Тристан покачал головой.

– Разумеется, поначалу она будет упираться, – с горечью проговорил он, – но рано или поздно согласится с отцом. А что ей остается? У Харкура все деньги, и нам приходится плясать под его дудку.