Похоже, этот хитрый ход застал девчонку врасплох. Подождав несколько секунд, она поняла, что продолжать разговор придётся ей. Она глубоко вздохнула, чтобы успокоить нервы, и заговорила.

— Вообще-то ты совершенно прав, Бартимеус, — сказала она. — Слава богу, я действительно не волшебница. И это вызывание — первое и единственное, которое я намерена осуществить. Я задумала это ещё три года назад.

Она снова перевела дух и умолкла в ожидании. Мне в голову пришла ещё дюжина вопросов [56] . Но я снова промолчал.

— Для меня это только средство для достижения моей цели, — продолжала Китти. — Меня не интересует то, к чему обычно стремятся волшебники. Можешь не тревожиться на этот счёт.

Снова пауза. Заговорил ли я? Нет. Мои уста оставались сомкнутыми.

— Ничего из этого мне не надо, — сказала девушка. — Ни богатства, ни власти над миром. Я всё это презираю.

Что ж, моя стратегия приносила плоды, хотя и со скоростью черепахи, передвигающейся в свинцовых башмаках. Я мало-помалу получал объяснение.

— И уж конечно, я не хочу порабощать плененных духов, — жизнерадостно добавила она. — Если ты так думаешь.

— Ах, не хочешь порабощать духов?

Тут и конец моей стратегии — но, с другой стороны, я ведь промолчал больше минуты, а это само по себе уже рекорд. Уменьшившийся демон бережно ощупал пострадавшее место, выразительно охая и ахая.

— В таком случае у тебя очень странная манера не порабощать. Мне больно, между прочим!

— Я просто хотела доказать, что ты ошибаешься, — сказала она. — Послушай, не мог бы ты этого не делать? Ты сбиваешь меня с мысли.

— А что я делаю-то? Я только пощупал…

— Вижу я, что ты там пощупал. Просто не делай этого, и все. Да, кстати, и не мог бы ты превратиться во что-нибудь другое? А то это воплощение очень уж уродливое. Я думала, у тебя больше вкуса.

— Это — уродливое? — Я присвистнул. — Ты, похоже, и в самом деле вызывала не так много духов, а? Ну ладно, так и быть — раз уж ты такая чувствительная, прикрою я свой срам.

И принял свой излюбленный облик. Птолемей подходил мне: мне было удобно в его обличье, — и девушке он тоже подходил, поскольку обожжённые части тела оказались прикрыты набедренной повязкой.

Как только я превратился в Птолемея, глаза у неё вспыхнули.

— Да! — прошептала она. — Вот оно!

Я взглянул на неё, прищурившись.

— Прошу прощения, могу я чем-нибудь помочь?

— Нет-нет, ничего. Просто… просто эта внешность куда лучше.

Тем не менее она разволновалась, у неё перехватило дыхание, и ей потребовалось несколько минут, чтобы взять себя в руки. Я уселся на пол, скрестив ноги, и принялся ждать.

Девушка тоже села. Она отчего-то вдруг расслабилась. Ещё минуту назад она говорила медленно и неуклюже, а теперь слова так и хлынули бурным потоком.

— Так вот, Бартимеус, выслушай меня хорошенько, — говорила она, подавшись вперёд и барабаня пальцами по полу.

Я пристально следил за её руками — просто на всякий случай, вдруг она коснется меловой линии или, быть может, слегка размажет ее… Нет, конечно, мне было интересно, что она собирается сказать, но упускать возможность освобождения я тоже был не намерен.

Птолемей оперся подбородком на сцепленные пальцы.

— Валяй, выкладывай. Я слушаю.

— Хорошо. Ой, я так рада, что все так хорошо вышло! — Она раскачивалась взад-вперёд, чуть ли не обнималась сама с собой от радости. — Я почти не смела надеяться, что у меня получится. Мне столькому пришлось научиться — ты себе просто не представляешь! Хотя… ну, может, и представляешь, — признала она, — но, знаешь, выучить всё это с нуля было не так-то просто.

Мои тёмные глаза недоверчиво сощурились.

— Так ты научилась всему этому за три года?

Я был впечатлен — но мне всё-таки не верилось.

— Ну да, я начала учиться вскоре после того, как встретилась с тобой. Сразу, как сделала себе новые документы. Я смогла посещать библиотеки, брать там книги по магии…

— Но ты же ненавидишь волшебников! — выпалил я. — Ты ненавидишь все, чем они занимаются! И нас, духов, ты тоже ненавидишь! Ты мне это сказала в лицо — и не могу не отметить, что меня это серьёзно задело. Что же случилось такого, что заставило тебя вызвать одного из духов?

— Ну, мне нужен был не просто какой-нибудь старый демон, — сказала она. — Я, собственно, затем и училась всё это время, затем и изучала эти… эти гнусные приемчики, чтобы вызвать тебя.

— Меня?

— Тебя это удивляет?

Я гордо вытянулся.

— Нет-нет, нисколько. И что же тебя так во мне привлекло? Видимо, моя выдающаяся личность? Или моя блестящая манера вести беседу?

Она хихикнула.

— Ну нет, конечно же, не личность! Но да, дело именно в беседе — именно наш с тобой разговор захватил моё воображение.