– Дело совсем в другом, – продолжал я. – Ты всегда меня ненавидел и вовсе не из-за права наследования. Сейчас тебе приходится многое скрывать. После всего, что ты натворил, есть смысл выдавать себя за другого. Кстати, Огненного Ангела ко мне подослал ты?

– Он тебя так быстро нашел? – воскликнул Юрт. – Признаться, я на него не особо рассчитывал. Но, может, он и стоил того, что я выложил… Как все закончилось?

– Он мертв.

– Тебе везет… Слишком везет.

– Чего ты хочешь, Юрт? – спросил я. – Давай выясним раз и навсегда.

– Давай. Ты предал человека, которого я люблю, и только твоя смерть расставит все по местам.

– О ком ты? Я не понимаю.

– Скоро поймешь. Прежде чем ты сдохнешь, я тебе все объясню! – Юрт неожиданно улыбнулся.

– Долго придется ждать, – заметил я. – Тебе всегда не везло в таких делах. Лучше расскажи все как есть, и не будем мотать друг другу нервы.

Юрт рассмеялся, ореол засиял еще ярче, и в этот момент я сообразил, что он означает.

– Ждать тебе придется недолго, – процедил мой сводный брат. – Скоро я стану сильнее всех, с кем тебе доводилось встречаться.

– Но не проворнее, – сказал я как ему, так и человеку, наблюдающему за мной через его Козырь и готовому в любое мгновение выдернуть Юрта из этой реальности.

– Это ты, Маска? – спросил я. – Забирай его. И больше не присылай. Все равно он провалит твой замысел. Я помечу тебя в списке первоначальных дел и займусь тобой очень скоро, только дай знак, что это действительно ты.

Юрт разинул рот и что-то пробормотал, но я его уже не услышал, ибо он начал растворяться, а вместе с ним пропали и его слова. Что-то полетело в мою сторону. Я парировал чисто инстинктивно, на самом деле необходимости в этом не было.

На полу, рядом с гниющими трупами и мизинцем Юрта, у самого конца радуги рассыпалась дюжина роз.

Когда мы возвращались вдоль берега к гавани, Корал наконец заговорила:

– И часто у вас такое случается?

– Это еще хороший денек, – проворчал я.

– Если не возражаете, я бы хотела во всем этом разобраться.

– Полагаю, я действительно должен кое-что объяснить, поскольку обошелся с вами несправедливо, хотя вы скорее всего и не заметили.

– В самом деле?

– Да.

– Продолжайте. Мне очень интересно.

– Это долгая история… – снова начал я.

Девушка взглянула на гавань, потом на вершину Колвира и улыбнулась:

– А нам предстоит долгая прогулка.

– К тому же вы дочь премьер-министра страны, с которой у нас сложные отношения…

– Что вы имеете в виду?

– Многое из того, что происходит, содержит секретную информацию.

Корал положила руку на мое плечо и посмотрела мне в глаза.

– Я умею хранить тайны. В конце концов, мой секрет вам известен.

Я поздравил себя с тем, что научился все-таки старому трюку своих родственничков: сохранять бесстрастное выражение лица, когда происходящее не лезет ни в какие ворота. Там, в пещере, когда я обратился к Корал как к духу, она невольно себя выдала, ответив так, словно я разгадал ее секрет.

Поэтому я сухо улыбнулся и кивнул:

– Да, известен.

– Вы ведь не замышляете вторжение в мою страну, разорение и все такое?

– Нет, насколько мне известно. Да и незачем вроде бы.

– Вы будете говорить только то, что знаете, так?

– Конечно, – кивнул я.

– Тогда начинайте.

– Хорошо.

Мы шли вдоль берега, и я говорил под глухой и глубокий аккомпанемент прибоя, невольно вспоминая долгие рассказы своего отца. Похоже, что пускаться в автобиографические воспоминания в тяжелые времена – наша семейная черта, нашелся бы только благодарный слушатель. Я периодически ловил себя на том, что переступаю в своем повествовании за рамки необходимого. С чего, кстати, я решил, что она и есть тот самый нужный мне слушатель?

Дойдя до гавани, я почувствовал сильный голод; между тем рассказ мой был далеко не окончен. Вечер еще не наступил, и здесь было гораздо безопаснее, чем в тот раз, когда я забрел сюда ночью. Мы вышли на Портовую, оказавшуюся еще грязнее при свете дня. Корал тоже отчаянно проголодалась, и мы направились в сторону таверн, задержавшись на минуту полюбоваться заходящим в гавань многомачтовым кораблем с золотыми парусами.

Было рано, навстречу еще попадались трезвые матросы. В одном месте к нам двинулся чернобородый здоровяк, но другой человек, меньше ростом, успел его перехватить и что-то прошептал ему на ухо. Они тут же отвернулись.