– Да, она не видела, – как-то механически подтвердила Надя.

– Вот видишь! – Он обрадовался, что жена хоть что-то сказала. – Никто бы и не узнал, если бы… Постой. Так ты сама копала?!

– Нет, я наняла сыщика,– так же безразлично ответила она.

Саша посерел. Он молча вышел на кухню, и она не слышала его почти час. Она не знала, что он там делал. Но через час оттуда вернулся совсем другой человек. Старый, измученный, с больными глазами. Надя все так же сидела перед машинкой. Она села на прежнее место и не решалась с него сдвинуться.

– Он донесет? – коротко спросил Саша.

Надя качнула головой. Это можно было принять за что угодно – за «да», за «нет», за нежелание отвечать. Саша подсел к ней, и она не отодвинулась. Все тело как будто сковало, но страха уже не было. Не было ничего, кроме одного чувства – крайней усталости.

– Кто он такой?

Надя коротко рассказала, как связалась с Олегом по просьбе тетки, как вышла па Андрея, как они поехали на дачу…

– Ты бросила этого парня там?!

– Да… – Она наконец взглянула на него. Беспомощно, беззлобно… Что она могла сделать? Что сказать? И о чем теперь говорить с этим человеком?

– Значит, он вызовет милицию… Уже вызвал. Надя! – Он схватил ее за плечи, сжал, вжался головой в ее мягкую грудь, будто хотел в ней спрятаться. Он плакал и дрожал, как ребенок… Как ребенок, которого у нее не было. А что у нее было? Муж. Тетка. Двоюродный брат… И больше никого.

– Наденька… – Он задыхался от страха, от рыданий. Она впервые видела, как рыдает мужчина, и это было ужасно. – Я же люблю тебя! Тебя одну! Надюша, мне конец, это конец, я знаю! Но ты меня простила? Пусть берут, но ты меня простила? Простила?!

И тут в ней что-то прорвалось. Она обхватила его голову и зарыдала так же страшно, как он. Больнее всего было то, что она рыдала без слов, без слез. Казалось, что все выходы для боли закупорены. Боль осталась в сердце, и она плакала сердцем. Надя не знала, что можно так плакать, и ей показалось, что теперь она умрет.

– Ты простила меня?!

– Я… Тебя простила… – выдохнула она. – Но она не простит.

Они провели эту ночь без света, хотя оба не спали. Саша как будто обезумел. Он ни на миг не отрывался от жены, им овладело лихорадочное, ненормальное возбуждение. Он мял ее тело, целовал, брал ее несколько раз подряд, не оставил на ее теле живого места и все же не мог ее отпустить… У Нади появилось ощущение, что он пытается насытиться ею на годы вперед. На те годы, когда он будет в тюрьме… Теперь ее пугала эта мысль, хотя сегодня были минуты, когда она хотела его посадить.

– Сашенька, презерватив… – шепнула она, когда до нее вдруг дошло, что он делает.

– Не надо! – отрывисто шепнул он. – Не хочу, надоело! Пусть будет ребенок! Пусть будет ребенок, Надька, хватит так жить!

И тут она наконец заплакала и плакала несколько часов, пока не уснула. Глаза закрылись сами собой. У нее больше не было сил бороться. Она решила подчиниться всем – судьбе, закону, Саше – как подчинялась всегда.

Милиция не явилась ни назавтра, ни в последующие дни. Саша ждал, что его арестуют, но с каждым днем все больше впадал в растерянность. Наконец он с сомнением спросил:

– Надюша, ты ничего не придумала?

– Ничего…

– Но тогда он не доносил! Постой… Ты говоришь, у него не было лицензии?

Надя подтвердила, что это так. Саша хлопнул в ладоши:

– Надька, так может, он и не донесет?! Он же не имел права заниматься сыскной деятельностью! Черт, хорошо, что мы тетке не сказали!

Действительно, он уговорил ее оттянуть момент объяснения и не посвящать тетю Лизу в новые обстоятельства… Надя согласилась. Она теперь соглашалась с каждым его словом. Ее воля была сломлена. Когда? В тот миг, когда он зарыдал? Когда заговорил о ребенке Саша заявил, что они должны поехать на дачу, выкопать тело и перенести его в другое место.

– Страшно подумать, сколько там лежит труп! Отрытый! У всех на виду! Давно могли заметить! – у него от страха и одновременно от счастья заплетался язык. – Хотя Галка и Стас давно бы заявили в милицию, если бы нашли. А милиции все нет! Ничего они не видели! Едем сейчас же!

Они отправились на дачу вместе. Надя развлекал:, соседей, пила чай с Галей, беседовала со Стасом о преимуществе его любимых валуев над рыжиками, смотрела на поросенка, хвалила индоуток – и вообще, всячески льстила самомнению соседей. Саша в это время возился за домом, выкапывая тело и упаковывая его в огромный лист целлофана, которым укрывают парники. Потом Надя простилась с соседями и вернулась на участок тетки. Она помогла Саше тащить труп к багажнику «Оки», которую он поставил рядом с ямой. Они с трудом впихнули туда тело. От Нади было мало толку – ее чуть не выворачивало наизнанку от мерзкого запаха и от страха. Саша все сделал сам. Сам засыпал все ямы, которые выкопал Андрей, сам почистил свою одежду, сам уселся за руль…

В сумерках они отвезли труп к оврагу, который тянулся неподалеку от теткиного дома, и свалили тело вниз.

Труп прокатился метра два и зацепился за куст. Саша слез вниз и быстро забросал тело землей, не очень стараясь – чтобы нашли поскорее. Этот трюк тоже придумал он. Саша считал, что будет очень правдоподобно, если Бориса найдут рядом с тем местом, где он жил.

– Мало ли в этом районе хулиганья! – рассуждал он. – У каждого второго прохожего – судимость. А на нашей даче ему делать нечего, Надюшка.