Сперва - вон отсюда мягкие кресла, тахту, паласы. Пусть голые стены, пусть деревянный стол с лавками, вытертыми до блеска - сейчас не до уюта. На стену - громадную, в три сажени высотой карту Свана и Муромина, стремянку, новый набор карандашей. На стол - пачку бумаги, десяток очиненных перьев, пару шкаликов чернил. Из прихожей - всех вон, двери заколотить крест-накрест, а еду пусть суют в кошачий лаз.

Вот теперь - приступим. Надо же, сколько понаписали…

Через пару недель Элкмар прервал добровольное отшельничество, тут же созвав Совет.

–  Обойдемся без церемоний, - буркнул он, стоило только последнему советнику переступить порог зала. Гвардейцы у дверей, до того походившие на стальные статуи, ожив, молниеносно заперли резные створки.

–  Граф?
– обеспокоено поинтересовался Риндель От- Калин.

–  Займите свое место, советник, - Элкмар ощерился, а на стол шлепнулась уже знакомая папка.
– Бездари.

–  Измена!
– закричал Билин Аг-Норт.
– Стража!

–  Нас не слышат, - осклабился граф.
– За две недели я очень полюбил тишину, потому - ведите себя тихо.

–  Что вы хотите?
– лица вельмож были белее снега.

–  Содействия, - граф, поднявшись из-за стола, принялся медленно расхаживать взад-вперед по Залу Совета.
– А также - взаимопонимания, которое мы утеряли.

Риндель От-Калин, поплотнее запахнув меховую мантию, прищурился: сквозь пелену дождя уже проступали гранитные глыбы мыса Иннс.

–  Приготовиться!
– голос советника тонул в реве шторма.

"Вряд ли линейный флот сунется в пролив в такую погоду", - метнулась мысль.
– "Прав оказался Элкмар, трижды прав - мы бездари: элементарно не учесть погоду!" Снова свистнул ветер, шебека со вздохом приняла тяжелый удар волны в правую скулу. Береговые скалы как будто рванулись вперед, перекрывая путь кораблю.

–  Рифы взять, право руля!
– капитан казался невозмутимым, но советник видел, как крепко тот сжимает леер.
– Крепче держи, скотина!
– последние слова предназначались бедняге рулевому, который уже отчаялся удержать штурвал. Ноги матроса скользили по мокрым доскам, корабль упорно несло на обрамленные белым камни.

–  Доворачивай, идиот!
– рявкнул Риндель, со всей силы налегая на упрямый штурвал. Механизм сдался, почувствовав: с двумя рулевыми ему не справиться.

–  Благодарю, советник!
– крикнул капитан, убедившись, что ревущие клыки Иннса остались позади.

–  Моя жизнь - служение, - хотел ответить Риндель, но в боку вдруг резко закололо, левая рука утонула в тягучей боли, а советник со всей отчетливостью понял: вряд ли ему суждено вернуться в Хольштадт живым. Впрочем, полугном не жалел: наконец ему выпал случай сделать то, о чем мечтал с самого своего сиротского детства - отомстить тем, кого так и не смог победить покойный отец.

Капитан, впрочем, заметил состояние советника.

–  Господина Ринделя в каюту!
– распорядился он. Заметив сверкнувшие вдали огни, капитан добавил.
– Пушки расчехлить.

Шебеку заметили, когда она была уже всего в ста саженях. Предпринимать что-то оказалось уже поздно. Канониры "Единорога" всего лишь успели выстрелить в сторону атакующего корабля из сигнальной пушки - но в следующий миг левый борт шебеки окутался густым дымом, а на несчастный фрегат ВМФ Муромина обрушился град картечи. Прием, в обычном бою самоубийственный, но в момент, когда большая часть экипажа на палубе, а сам корабль заякорен на бочке - вполне эффективный.

Настолько эффективный, что капитан шебеки позволил себе очевидную наглость: без лишней спешки развернувшись, угостить несчастный фрегат залпом с другого борта.

Зажигательными, практически в упор.

Прилетевший через полчаса на место стычки корвет застал только догорающий фрегат и уйму трупов на поверхности воды.

–  Вдоводелу, прими достойного сына своего, Ринделя От- Калина, - слова капитана падали увесисто и неторопливо, - ибо отдал он Богу душу, как воин. Прощай.

Матросы погребальной команды согласно накренили трап - увязанный в парусину мешок без всплеска канул в море.

–  Хорошо пошел, - послышался шепоток, - вода ему пухом.

Соседняя шахта оказалась крошечной, чуть ли не карманной.

–  Понятно, - ухмыльнулся Лойт Малич.
– Бедные хозяева.

–  То есть?
– поинтересовалась Сийри, внимательно вслушиваясь в тишину.

–  Породы, считай, с гулькин нос, - охотно пояснил начальник.
– А та, что есть - бедная донельзя. Видать, за пару лет все жилы вскрыли, а деньги вложены немалые - вот потому решили чуток сжульничать.