– Злая штука, - сказала ворожея, рассматривая одиннадцатилучевую звезду.
– Ох и злая… Её за семью наговорными замками держать надо - за ней и придти могут. А просто спалить - не дело: в ней зло пленённое, нельзя его снова в мир выпускать.

– Ну, это мы ещё посмотрим.

Маги встретили Всеслава сдержанно - не к лицу вождям выражать буйный восторг, - но было видно без всякой магии, что все они рады его возвращению из пекла.

– Так вы, значит, сами справились, - сказал русич, выслушав их рассказ, - выходит, зря я своих воинов погубил.

– Не зря, князь, - возразила ему Ата Ли.
– Я не была уверена, что справлюсь, иначе с самого начала попыталась бы это сделать. Кое-кому из элов удалось бежать, но Даггер Блэйд умер, и его злой амулет - у нас. Ты не зря ходил, северянин, и твои воины пали не зря.

Пожары в Городе шли на убыль. В Городе было очень много ценного, и победители гасили пламя - дети магии не чурались техники и собирались воспользоваться богатым техническим арсеналом Хозяев. Тысячи ортов деловито сновали по разрушенным ярусам, растаскивая обломки. Они подбирали раненых и сгоняли пленных, большинство из которых составляли жертвы ментальных атак призраков - беспамятные брели туда, куда их вели, не обращая никакого внимания на раны и ожоги и не делая ни малейших попыток бежать или сопротивляться.

– Ваше теперь дело, целители, - проговорил Всеслав, провожая взглядом длинную колонну захваченных биороботов. Лишённые памяти и даже простейших инстинктов клоны двигались неуверенно, и сопровождавшие колонну воины-орты не столько охраняли бывших врагов, сколько следили за тем, чтобы эти абсолютно беспомощные существа не переломали себе конечности в каменном хаосе у подножья мёртвой горы.
– Может, какой толк с них ещё будет. А то перебить их - как-то не по-людски, живые всё-таки. Там среди них и гейши есть - тоже безмозглые, почти все. Но они и раньше, говорят, не сильно были умом богаты. Зато красивые - зачем таких убивать? Пусть живут.

– Красивые?
– сердито фыркнула Наташа.
– Так, может, ты там в развалинах с такой вот безмозглой красавицей сознание потерял, пока я тут с ума сходила? И утешал бедняжку - не бойся, мол, красна девица, ведуны тебя убивать-казнить не будут, они тебя для других нужд приспособят. Или ифриты к себе в гарем возьмут - тоже неплохо. Красивые… Я у тебя самая красивая! Или не так?

– Так, так, - ведун поднял вверх руки, сдаваясь на милость разгневанной ворожеи. Он улыбался: если Наташа ревнует - даже в шутку, - значит, боль уже отпустила её сердечко, и она окончательно свыклась с мыслью, что её единственный жив и даже не очень изранен.

Муэт смотрела на Наташу и Всеслава без зависти. "Слава Внешним, что он вернулся с самого края Бездны, - думала она.
– Меньше горя останется в этом Мире, и меньше слёз будет пролито теми, кто оплакивает павших".

Союзники - восточные орты и орты Катакомб - торжествовали победу: над Городом дрожала ликующая аура. И только Бестелесные не принимали участие в этом ликовании: они были мертвы - все до единого. Под магией элов и лучемётами штампов погибло не так много взбунтовавшихся клонов - оружие фантомов не давало осечек, - не слишком большой урон понесли они и при взрыве стартового комплекса - Главный Источник штурмовали ифриты Джафара и даосы Чэнхошана, - и тем не менее, до полной победы не дожил ни один призрак. Их искусственное вселение в тела клонов было недолговечным - это слабое подобие жизни прервалось, как только фантомы свершили то, зачем пришли - то, что давало им силы: месть. И тысячи тел выходцев из Инкубатора, большинство из которых лишь отдалённо походили на людей, усеяли галереи и отсеки Гнезда Зла. Орты надеялись, что души людей, сгоревших когда-то в Адском Огне, смогут теперь обрести покой, хотя даже самые мудрые из потомков людей-индиго ещё слишком мало знали о законах Тонкого Мира.

Светало. Багровый свет начал тускнеть - огонь уступал место дыму, затягивавшему руины Города подобием погребального савана, - и каменные обломки, усыпавшие подножие горы, стали пепельно-серыми.

– Мама!

Муэт обернулась и увидела Лаэ и Кондора. Девочка смотрела на мать, а Кондор - на Город, на его развалины, на серый дым, ползущий длинными лентами по разбитым ярусам Гнезда Зла. "Ну да, конечно, - вспомнила Мать-Ведунья, - ведь я сама велела привести сюда самых смышлёных подростков, как только всё кончится. Дети должны это увидеть, чтобы потом рассказать своим детям и внукам. И Гата в точности выполнила мой приказ".

Кондор с живейшим интересом рассматривал скопище глайдеров и боевых дисков, высыпавшихся наружу из распоротого ангара кучей дохлых жуков. Глаза мальчишки горели от восторга - ему очень хотелось оказаться там, среди этого железа, чтобы посмотреть на него вблизи и собственными руками потрогать некогда грозные боевые машины врагов. А Лаэ подошла к матери и взяла её за руку.

– Война кончилась, мама?
– спросила она.
– Вы убили змею, и теперь вы больше не будете убивать друг друга?

Лаэ требовательно смотрела на мать, и Муэт поразило выражение горькой мудрости в голубых глазах дочери. "Великие боги звёзд, она смотрит на меня так, как будто прожила долгую-долгую жизнь и знает гораздо больше меня! Что происходит? Сначала Сирин с Роем, а теперь моя собственная дочь! Не удивлюсь, если она сейчас начнёт воскрешать мёртвых!".

И словно в ответ на её мысли, в сотне шагов от того места, где они стояли, там, где заканчивалось ущелье, ставшее братской могилой воинов племени гор, зашевелилась земля, и из пепла поднялась человеческая фигура. Муэт мгновенно подобралась, готовая тут же сжечь это существо, если оно окажется врагом, но это был воин-орт - ауры не обманывают. Что это сородич, Старшая поняла почти сразу, но не смогла его узнать: орт был обожжён до неузнаваемости, от одежды остались горелые лоскуты, и с ног до головы воин был покрыт слоем сажи - на чёрном лице проступали одни лишь глаза, горевшие неукротимым огнём. На миг магине почудилось, что это Осо, но нет, этот воин был стройнее плотного и кряжистого Отца-Воеводы. Орт шёл к ней, с трудом передвигая ноги, и когда он приблизился, Муэт узнала в нём Лобо.