– Подожди!
– крикнула она Мефу.

Мефодий застыл, нога его повисла в воздухе, а затем он все же сделал шаг. Почти сразу Даф услышала короткий крик.

Что- то длинное, ломкое упало на Мефа из-за двери. В вытянутых руках мелькнула серебристая змейка удавки. Меф чудом успел пригнуть голову, и вместо шеи удавка захлестнула подбородок.

Это была странная яростная битва в полной тишине. Враг пытался затянуть удавку и повалить Буслаева, чтобы проще было задушить. Меф вертелся ужом. Теперь, когда неприятель висел у него на спине, длинный меч мешал Мефу защищаться. Мефодий даже испытывал соблазн отбросить его. Гнева, как ни странно, Меф не ощущал, и это блокировало его дар, пробуждавшийся в основном в минуты ярости. Единственным чувством, которое Меф испытывал, было глубокое удивление, что кто-то набросился на него и со злобным сопением пытается уничтожить. Глупая и лишенная смысла игра. Одержимость. Меф смутно надеялся, что человек с удавкой осознает это и остановится. Но человек не останавливался. Рыча, он тянул удавку к себе, и Меф ощущал, как что-то жесткое режет ему подбородок.

Время прыгало. Секунды крошились как сухое печенье.

В какой-то миг, когда Меф дернулся вперед, нападавший потерял равновесие и, стараясь устоять, распрямил правую руку, не выпуская при этом удавки. Совсем близко от лица Меф увидел белую кожу запястья с прыгающими голубоватыми жилками. Чуть ниже жилок, там, где обычно бывает браслет часов, Меф различил едва заметные светлые буквы, похожие на клеймо. Они были заметны лишь потому, что рука нападавшего раскраснелась и вспотела.

«Spurius», – прохрипел Меф вслух.

Разобрав его хрип, нападавший зарычал. Он дернул назад запястье, пытаясь перебросить удавку с прижатого к груди подбородка Мефа на его шею. Это дало Буслаеву возможность наклониться вперед больше, чем раньше. Удавка затянулась, но Меф теперь видел голени своего противника. Поняв, что церемониться больше нельзя, Буслаев перевел лезвие меча вниз и нанес повисшему на нем человеку сильный укол в ступню.

Зарычав от боли, нападавший рванулся назад и вбок, собачьим поводком дернув удавку, и Меф потеряв-таки равновесие, упал, выпустив из руки клинок, торчавший в чужом ботинке.

Уже падая, он увидел, как маголодия Дафны брызжущим потоком света ударила в темную, попытавшуюся навалиться на него фигуру. Многоцветная негодующая спираль окутала врага коконом. Ощутив, что его больше ничего не держит, Мефодий перекатился и мгновенно вскочил, готовый сражаться.

Его враг стоял, покачиваясь, похожий на мумию в погребальном покрывале. Спираль маголодии дошла до пояса и закручивалась вниз. Меч Мефа, чуть склонившийся под тяжестью рукояти, торчал в ботинке, пробив носок и подошву.

Прежде чем Буслаев сообразил, чем это чревато, и успел выдернуть клинок, маголодия коснулась рукояти и, как виноградный побег, стала обвиваться вокруг нее.

– Не надо!
– услышал он сорванный крик Дафны.

Она лихорадочно попыталась отозвать маголодию, но опоздала. Вспышка была такой слепящей, что Меф едва успел присесть и заслонить глаза локтем. Правый глаз он спас, а левым смог отчетливо видеть только к вечеру. Но даже и ночью в нем прыгали еще солнечные зайчики.

В котельной мелькнула смутная тень Мамзелькиной. В занесенной руке сверкнул неразличи мый призрак косы со сдернутым брезентовым чехлом. Коса пропела серебряную песнь и исчезла на мгновение раньше самой Аиды Плаховны. На Мефе и Дафне старушка взгляда не задержала. Спешила. Меф и прежде слышал, что Аида ухитряется бывать в десятке мест одновременно.

Дафна закричала. Решив отчего-то, что на нее напали, Меф рванулся туда, где еще недавно находился враг. Под ногой лязгнул меч. Меф нашарил его и по весу почувствовал, что клинок продолжает торчать в ботинке. Меф дернул клинком, стряхивая его, и вновь упорно занялся поисками притаившегося противника.

Поиски ничего не принесли. Зрение мало-помалу возвращалось, а вместе с ним приходило и понимание, что непарный левый ботинок с дырой в носке - это все, что осталось от загадочной личности с удавкой.

Дафна с ужасом смотрела на валявшийся ботинок.

– Ты понял, что произошло?
– спросила она.

– Нет.

– Конфликт светлой маголодии и темного меча. Этот бедолага стал полем боя света и мрака… И зачем я это сделала? Ты же и сам уже почти справился, -виновато сказала Даф.

Меф коснулся ее плеча.

– Ты все сделала правильно. Ты спасала мне жизнь. У тебя не было времени подумать.

Дафна нервно провела рукой по лицу и отвернулась.

– Может, этого убийцу послал Лигул?
– спросила она с надеждой.

Меф успел уже осмотреть удавку и обнаружил, что это обычный кусок проволоки, наспех подхваченный здесь же, в строительном мусоре. Подумать только - и такой дрянью его едва не придушили!

– Навряд ли. Убийца подготовился бы лучше и не возился со мной так долго. Этот же схватил первое, что увидел. Думаю, услышал голоса, когда мы вошли в котельную…

Даф грустно вздохнула. Да, похоже, Лигулом тут и не пахнет.

– Это точно не тот сумасшедший сторож, который едва не убил твоего друга?
– спросила она.