– Мальчик мой, что я могу тебе сказать?

Стивен, справедливо заключив, что вопрос риторический, ничего не ответил. Но Джозеф не унимался:

– Она была недостойна тебя! Сейчас ничто не может тебя утешить, бедный мой мальчик, но ты поймешь, как поняли до тебя многие и многие, что время – великий лекарь.

– Большое спасибо, – ответил Стивен, – но вы понапрасну тратите свое сочувствие. Говоря вашим языком, мы с Валерией пришли к обоюдному согласию, что никогда не подходили друг другу.

Если он лелеял надежду таким образом умерить навязчивое участие Джозефа, то быстро разочаровался, услышав:

– Так держать, старина! Выше голову!

Матильда, которая была свидетелем этой сцены, испугалась, что либо Стивену станет дурно, либо он отлупит дядю, и поспешила вмешаться. Обе стороны нужно поздравить с избавлением, подытожила она.

Джозеф с готовностью переключился на новую жертву.

– Но Тильда! Так может говорить только тот, кто никогда не страдал!

– Бога ради, заткнитесь! – рявкнул Стивен с внезапной вспышкой гнева.

Джозеф нимало не обиделся.

– Понимаю тебя, старина, хорошо понимаю! – разглагольствовал он. – Непереносимо, когда дотрагиваются до раны. Ну что ж! Надо забыть, что Валерия когда-либо существовала, и смотреть в будущее.

– Что касается меня, – сказал Стивен, – в будущем меня, вероятно, ждет арест по обвинению в убийстве.

Матильда застыла: ужасно слышать, когда твои неясные страхи так жестоко облекаются в слова. Утешительные речи Джозефа, казалось, не могло остановить ничто:

– Тише, мой мальчик! Ты слишком возбужден, и неудивительно! Мы даже не собираемся рассматривать такую пугающую возможность.

– У меня нет ваших преимуществ. Я не провел всю жизнь, обучаясь зарывать голову в песок, – грубил Стивен.

Матильда обрела дар речи.

– Почему ты так думаешь, Стивен? Откуда полиции знать, кто убил Ната, пока они не выяснят, как удалось проникнуть в его комнату?

– Ты лучше их спроси, – ответил он. – Меня повесят благодаря моему собственному портсигару и завещанию дяди Ната. Ах, как весело!

– Я не верю этому! – надрывался Джозеф. – Полицейские не настолько глупы! Они не могут арестовать тебя, исходя из таких слабых улик.

– Вы называете слабыми уликами сто шестьдесят тысяч фунтов? – спросил Стивен. – Лично я назвал бы это очень сильным мотивом.

– Ты ничего об этом не знал! Я повторял им это снова и снова!

– Да, дорогой дядя, если бы вы предварительно не сказали Валерии, что я наследник, инспектор, возможно, и поверил бы вам. А при существующем положении дел я только что выдержал перекрестный допрос. И уверен, они не поверили ни одному моему слову.

– Но тебя же еще не арестовали, – заметила Матильда.

– Дали веревку, чтобы я сам нашел сук...

– Не глупи! – резко сказала девушка. – Они сначала должны будут выяснить, как Ната убили за закрытой дверью, только потом они могут тебя арестовать!

– Судя по характеру вопросов, которые мне задавали, – объяснил Стивен, – они считают, что я проник через окно.

– Но окна были закрыты! – вставил Джозеф.

– Жаль, что вы этого не проверили, – буркнул Стивен. – Полиция может судить об этом только с моих слов.

Джозеф ударил себя кулаком по лбу:

– Ну и глупец же я! Но я никогда заранее не предполагал... мне и во сне не снилось... О, если бы знать заранее!

Мод, которая в этот момент вошла в комнату, услышала его пожелание и сказала:

– Думаю, это было бы очень неудобно. Мне однажды предсказывали судьбу, и я, помню, очень расстроилась. Мне сказали, что я буду путешествовать по морям вместе с каким-нибудь недотепой, а я не люблю далеких путешествий и страдаю от морской болезни.

– Вы внесли очень ценный вклад в наше обсуждение, – заметил Стивен с подозрительной любезностью. – Но вообще-то я предпочитаю императрицу.

Спокойное лицо Мод помрачнело.

– Невероятно, куда могла деться моя книга, – пробормотала она. – Я уверена, что обшарила все углы. Однако инспектор обещал поискать, гак что думаю, она найдется.

Матильда расхохоталась: ее чувство юмора взяло верх над унынием, вызванным зловещими прогнозами Стивена.

– Неужели вы и вправду просили инспектора найти вашу книгу?