– А то вы Пушкина в школе не проходили! – закричал я.

Но Лисоцкий уже рассчитывался. Негр благодарно кланялся и шептал: «Я помню чудное мгновенье…»

Я перевязал священные книги лианой и двинулся дальше за своими начальниками.

Следующим объектом, который нас интересовал, был аэропорт. Аэропорт связывал мираж с ближайшими странами вертолетным сообщением. На табло, висевшем в здании аэропорта, мы прочитали названия нескольких государств. Нигер. Чад. Центрально-Африканская Республика и так далее. Среди них и Бризания. Правда, ее название было зачеркнуто красным карандашом. Мы пошли в справочное бюро.

В справочном бюро сидела толстая седая негритянка и неторопливо ела бананы. Справа от нее стоял таз с бананами, а слева был таз для шкурок. Негритянка деловито перерабатывала бананы в шкурки.

– Мадам, нам необходимо добраться до Бризании, – сказал Черемухин по-французски.

Мадам что-то сказала Черемухину. Тот принялся возражать. Они очень быстро дошли до высоких нот и устроили крик, как в итальянском кинофильме. Мадам даже покрутила бананом у виска, намекая на непонятливость Черемухина.

– Дура баба, – наконец сказал Черемухин. – Она говорит, что с Бризанией прерваны отношения, вертолеты туда сегодня не летают. У них там переворот в каком-то племени. Рейсы отложили до завтра, пока здесь не разберутся, что это за переворот.

– А если переворот плохой? – спросил я.

– Да им все равно – какой, – сказал Черемухин. – Важно знать, что стало с аэродромами. Иногда после переворотов их вспахивают, а иногда ставят вертолетные ловушки.

– Это что-то новое, – сказал генерал.

– Очень просто, – объяснил Черемухин. – Копают яму и прикрывают ее лианами. Вертолет садится и проваливается. Потом они сверху забрасывают его копьями.

– Зачем же так? – ахнул Лисоцкий.

– Они думают, что охотятся. Это у них в крови… Господи, как сложно все это объяснить нормальному человеку!

Вот почему негритянка вертела бананом у виска. Очень сложно, действительно.

Черемухин пошел к начальнику аэропорта и целый час беседовал с ним о Бризании. Потом он рассказал содержание беседы нам. Вот вкратце информация, влияющая на вертолетное сообщение.

В Бризании, кроме племен, много различных партий. В принципе, любое красивое слово в сочетании со словом «партия» может служить основанием для создания последней. Партия справедливости. Партия благородства и чести. Партия цивилизации. Партия национального компромисса.

И так в каждом племени.

В этом деле много всяких нюансов, но только партия национального компромисса ставит вертолетные ловушки, когда приходит к власти. Это один из пунктов их программы. Следовательно, сказал Черемухин, как только здесь убедятся, что к власти пришла другая партия, мы можем лететь.

– А как в этом убедятся? – спросил Михаил Ильич.

– Путем пробного полета.

– Неужели они рискнут вертолетом? – пожал плечами генерал.

– Нет, у них уже выработалась методика. Вертолет прилетает и сбрасывает на место посадки мешок с песком. Если мешок проваливается, вертолет улетает.

– Смекалистый народ! – одобрительно сказал Михаил Ильич. – Когда же у них пробный полет?

– Через два часа. Вертолет уже заправляется.

И тут Михаил Ильич показал, что он не зря командовал дивизией. Он тоже проявил смекалку и решительность, предложив нам лететь в пробном полете. Доводы его были железными. Если все нормально – сядем и сэкономим время. Если нет, то вернемся и подождем до лучших времен.

Собственно, он даже не предложил это, а приказал.

Администрация аэропорта предоставила нам хорошую скидку на билеты. Мы помчались за вещами. Сочинения Пушкина я оставил у вертолета.

Когда Кэт обо всем узнала, она страшно обиделась. Она уже настолько свыклась с мыслью, что доедет до Бризании, что не хотела ни о чем знать.

– Послушайте, Катя! – сказал генерал. – Это опасно. Пробный полет! Мы не можем подвергать вас риску.

– Плевать я хотела! – сказала Кэт горячась. – Вы не имеете права чинить мне препятствий. Если будете мешать, я куплю вертолет!

И она тут же, за полчаса, продала свой караван, рассчиталась с проводниками, оставив лишь одного, и явилась с ним и многочисленными чемоданами к вертолету.

Смотреть суматоху при погрузке сбежался весь мираж. Экипаж вертолета состоял из трех человек. Все норвежцы. Черемухин пытался вступить с ними в контакт, но у него ничего не вышло. Норвежцы были молчаливы, как египетские пирамиды.

Наконец мы взлетели и взяли курс на Бризанию. Мираж остался внизу. Сверху нам было видно, как наш осиротевший караван шагал по пустыне обратно.