— Против какой толпы, — произнесла Мальвина, — Подожжешь и отвалишь, смешаешься с толпой. Никаких действий не предпринимать.

— Ну, хоть гранаточку, — просительно галдя на девушку, произнес Громила, ему ужасно захотелось поиграть в Рембо.

Мальвина вздохнула и отстегнула от пояса одну гранату и одну дымовую шашку.

— Услышишь выстрелы, бросишь в другом месте и шашку, и гранату, чтоб эти туда на помощь не побежали, понятно?

Громила пожал плечами и с видом С. Сталлоне, Б. Уиллиса, С. Сигала в одном лице сплюнул на пол, мол, обижаешь, женщина, нам это раз плюнуть. Мальвину это слегка встревожило, она-то знала, что бывает, когда такие лохи, начинают считать себя крутыми парнями. Лишь бы этот дохлик сделал все правильно, без лишней инициативы…

Отряд двинулся в ночь, оставляя за собой Громилу. Тот посчитал до ста и двинулся к сараю, поигрывая тяжеленьким шариком гранаты.

Наверное, уже пора. Б*я! Пора, а зажигать чем? Чем этот долбаный порох с бензином поджечь, у него же ни спичек, ни зажигалки нет. Зачем ему эти самые спички были нужны, если курить все равно было нечего. Секунды шли, складываясь в минуты. Громиле показалось, что прошла вечность, пока он находился в ступоре. Наконец, мозги включились. Так, кто на стоянке зажигал костер? Чебурек. Господи, его вещи, вот же ту рядом, в кустах. Только бы успеть… Только бы они были там. Чебурешечка, родной, не подведи. Трясущимися руками Громила рылся в мешке Чебурека и нащупал-таки спички. Бегом, шепча слова благодарности вперемежку с проклятиями, размазывая по лицу слезы, Громила ткнулся к сараю. Спички ломались одна за другой, выскальзывали из дрожащих пальцев. Наконец-то ему удалось это сделать. Черная дорожка вспыхнула, огонь затрещал и весело побежал по кругу, ручейками устремляясь внутрь сарая.

Громила стоял и завороженно смотрел, как во мраке огонь ночи подбирается к сараю, это было потрясающее зрелище. Бутон огненного цветка распускался, превращаясь в пышный цветок полыхающего факела. Множество красных искорок, поднималось к звездам, чтобы слиться с ними в мистическом танце. Громила ощутил некое болезненное чувство, которое испытывают пироманы. Наверное, так смотрел Нерон на занимающийся Рим или Герострат на горящий храм.

Громила так увлекся, что его чуть не застали на месте преступления. Только когда он услышал крики, приближающихся аборигенов, и нырнул в заросли, чтобы оттуда насладиться содеянным.

По грязным извилистым улицам неслись полуодетые, кричащие люди. Пока огонь не добрался до оружия и бочек с патронами, до некоторых из них все еще не дошел смысл происшествия Раздались взрывы, выстрелы. Никто ничего не мог понять, то ли война началась, то ли землетрясение, то ли высадка инопланетян (это дурацкое вторжение инопланетян почему-то, было идеей фикс у жителей поселка). Кто-то кинулся тушить пожар, но поняв тщетность усилий, примкнул к наблюдателям. Жители поселка испытывали второе потрясение, за короткий промежуток времени, сначала побег Ядвиги с избиением Капитана, теперь вот еще пожар. Что это, продолжение диверсии или просто несчастный случай?

Побег Ядвиги надела много шуму, Капитана, валяющегося в пыли, нашли возвращающиеся с площади местные. Ему пришлось выдумать историю о том, как на него напал целый взвод морской пехоты, при дальнейшем пересказе событий взвод трансформировался в два, затем в три и, в конце концов, превратился в целый полк. Нападение на господина губернатора долго обсуждалось, но очень многие шепотком передавали совершенно иную версию событий. Никакого взвода не было, а просто эта девка, этот черт в юбке отметелила господина Капитана. Кое-что в прошедших событиях прояснил покусанный Колокольчик, которого обнаружили в предбаннике резиденции Капитана. Кое-что добавили радисты, ставшие первыми жертвами Ядвиги. Поселок гудел, как пчелиный улей. Во-первых, непонятно, что будет дальше с жителями поселка, если не работает рация, приборы слежения и прочая «тратата», кормившая жителей поселка. Во-вторых, что это за пиратский босс, простите, которого, так просто может поколошматить простая баба. Баба, положим, непростая, а обученная, и все же баба. Моментально подняла голову оппозиция. Нашлись люди, среди них отморозок Зубило, заявившие свои права на престол.

Капитану доносили все и об этих разговорах и о претендентах. Он чувствовал, что над его головой сгущаются тучи. Сгущаются настолько, что в скором времени он может остаться без этой головы. Необходимо было срочно что-то предпринять. Капитан связался через мобильник со своими компаньонами с Большой земли. Было решено организовать корабль с продовольствием, декорацию с богатой добычей, захват которой реабилитирует Капитана в глазах его подчиненных. Сказано сделано. На следующий день, собрав все население поселка Капитан, перевязанный, слабым, но твердым голосом произнес пламенную речь.

— Когда мы едины, мы непобедимы! Долой тех, кто выступает против законного правительства. Я ваш батько, вы мои дети. И я отдам за вас всю свою кровь до последней капли. Сегодня мы пойдем на абордаж того судна, которое первым окажется в нашей акватории. Я сам поведу вас, дети мои, мои бойцы, мои джентльмены удачи. С нами Бог и Кровавый Роджер! Ура! Ура! Ура! Всем бочку водки и жратву из губернаторских запасов! После возвращения вся добыча, с судна будет разделена между вами, мне ничего не нужно, главное, чтобы у вас все было.

Расторопные помощники Капитана выкатили бочку водки и уже начали раздачу спиртного, так что последние слова Капитана были встречены уже ликованием и пьяненьким «Гип-гип ура!!!» В этой суматохе и всеобщем ликовании никто не заметил как Зубило и еще ряд «законных пертендентов» на трон, были окружены и уведены в неизвестное направление. Спустя несколько часов, судно гружено всякой едой, выпивкой, барахлом, новыми порнокассетами и порножурналами, а также со спецгрузом резиновых женщин было атаковано жителями поселка. Команда сдалась без боя без особого сопротивления. В поселке началось празднование, которое продлилось несколько дней.