Впрочем, Кастема тоже не стал ждать. Однако, поравнявшись с Гиллом, он неожиданно нагнулся, схватился за уздечку его коня и ещё сильнее пришпорил своего Орлика.

— Быстрее! Не останавливайся! Гони, если тебе дорога жизнь!!

Разбивая подковами коней ледяной наст дороги, всадники ворвались в полумрак деревьев. Изумленный Гилл увидел, как к попавшему в беду человеку уже тянутся чьи-то руки, как из-за соседних деревьев выскакивают бородатые люди и, словно не замечая путешественников, пробегают мимо них.

Не останавливаясь и не оглядываясь, чародей сосредоточенно летел вперёд. Гилл же не удержался, попытался повернуть голову назад и успел краем глаза увидеть, как человека снова затянули наверх — а через мгновение и дорога, и люди на ней скрылись за поворотом.

Кастема разжал руки и уже спокойнее откинулся назад.

— Что это… что это было? — хрипло крикнул Гилл.

Некоторое время они мчались по инерции, но постепенно их скорость замедлилась до быстрого шага.

— "Рыбный" промысел…

— Что?…

Чародей скосил глаза на недоумевающего Гилла и рассмеялся:

— Ты когда-нибудь рыбу ловил?

— Нет, не доводилось.

— Это ты зря… Ну так мы сейчас чуть не приняли участие в рыбалке… Только с другой стороны сети.

— Какая сеть? О чём ты?… Это были разбойники?!
– немного невпопад догадался Гилл.

— Да. Ты спокойно едешь по лесу, как вдруг ни с того, ни с сего, вдруг оказываешься в обычной рыбачьей сети… которую тебе умело сбрасывают прямо на голову. Запутаться в ней проще, чем перерезать… Да и времени на это «рыбаки» обычно не дают. Дубинами они добивают трепыхающуюся "рыбу".

Гилл настороженно оглянулся назад — не покажутся ли сзади бородатые лица?

— Нет, если добыча уходит, погони они не устраивают. Бегают они плохо, лучники из них тоже никудышные. Они ведь действительно рыбаки; летом и осенью они чуть ли не живут в своих тысячах озер. Всё же рыбачить прибыльнее, чем поджидать одиноких путников на заброшенной дороге, — снова засмеялся Кастема, а после паузы добавил. — Нам повезло, что под их вожаком сломалась ветка.

— Так это был сам вожак? — непонятно чему обрадовался Гилл.

— Да, скорее всего. Если бы на его месте оказался кто-то из обычных разбойников, они вряд ли бы бросились спасать его, начисто забыв о добыче… Люди здесь живут бедно… Очень бедно…

И Кастема невесело замолчал. Его молодого и нетерпеливого спутника это явно не устраивало, и тысячи его вопросов готовились выплеснуться наружу — но только что-то в углубившихся морщинах на лице чародея не дало ему потревожить его задумчивости.

А дорога всё струилась между небольшими холмами и болотистыми озерами… Кое-где начали попадаться следы человеческого жилья: то заброшенная рыбачья хибара, то крестьянский хутор с поджимавшими хвосты собаками. Но ни одного человека за заваливавшимися плетнями Гилл так и не увидел, сколько ни приглядывался.

Так они ехали довольно долго, пока не подъехали к распутью. Чародей остановился и повернулся к Гиллу:

— По главной дороге мы скоро попадем в селение, в котором есть постоялый двор. Если свернём направо — сделаем небольшой крюк. Но на ночь остановимся в замке старого барона гра Петтиара и его благородной дочери. Я предоставляю тебе право выбрать.

Вот тут-то обычно такой разговорчивый Гилл не смог выдавить из себя ни слова. Он только глотнул воздух, как вытащенная на берег рыба, — и восхищенно кивнул!

— Ой, Кастема, что ж ты так быстро уезжаешь из моего дома? Али боишься чего? — благородная Дороша нарочито озорно прищурила глаза и подбоченилась одной рукой, одновременно второй поднимая факел, чтобы предрассветная темнота не мешала её гостям ладиться в путь.

— Нет уж, Дороша. Ты ищи-ка себе добычу среди молодых и неопытных. А я воробей стреляный, — с укоризненной улыбкой ответил чародей, внимательно проверяя, хорошо ли оседлали его коня. Женщина в отчет залихватски расхохоталась:

— Стреляный? Да уж скорее меченый!

Кастема машинально поднял руку к виску.

— Да уж… Некоторым повезло ещё меньше, — махнул он головой куда-то в сторону частокола, на что хозяйка захохотала ещё громче.

Во двор вышла заспанная служанка со свёртком в руках. Баронесса тут же повернулась к ней.

— Льешка, сонная тетеря, ну где ты бродишь? Отдай это господам, да живее же! — и тут же с беззлобным "Запорю!" отобрала у неё сверток и сама протянула его уже сидевшему в седле чародею. — Вам припасы на дорогу. Знаю я, чем тут кормят по постоялым дворам!