Не говоря больше ни слова, Кастема встал из-за стола и ушёл. Гилл поддел на хлеб оставшийся кусок мяса и, жуя на ходу, бросился вслед за ним.

Выезжали они в гробовом молчании осуждения. Гилл с вызовом оглядел всех и каждого — и тех, кто высыпал во двор, и тех, кто выглядывал из окон гостиницы. Но никто не сказал им и слова.

Проехав немного по городу, Кастема уверенно свернул на незнакомые улочки и, не дожидаясь неизбежного вопроса Гилла, пояснил:

— Поедем ближайшей дорогой. Через Корабельную пущу.

А дальше началось! Сначала они чуть было не столкнулись с мчавшими во весь опор молодыми безрассудными всадниками. От неминуемой беды их спасла только реакция чародея. Потом, шагов через сто у Гилла лопнула подпруга и он едва не свалился на камень мостовой. Пока они чинили упряжь, у Кастемы срезали кошелёк — но он в последнее мгновение успел поймать воришку за руку.

— Лучше сам отдай, — пригрозил чародей.

Вертлявый мальчишка сунул ему неудавшуюся добычу, вырвал руку и скрылся в толпе.

— Эх, бог не выдаст — свинья не съест! — подкинул Кастема спасенный кошелёк.

Гилл с бешенством посмотрел на непонятно отчего повеселевшего чародея — и сам неожиданно засмеялся вслед за ним: злой смех, и вправду, казался лучшим ответом на всю эту дурь.

Только после этого Зёвра, не знающая чувства меры богиня неприятностей и мелких пакостей, немного отстала от них.

Но её родная сестра Сеттена, без устали ткущая узоры счастливых развязок и благополучных исходов, к ним так и не вернулась…

За деревьями мелькнул рыжий язычок костра. Гилл перехватил поудобнее кипу хвороста и зашагал вперёд по мокрому снегу, по пути теряя плохо державшиеся ветки. Дойдя до места привала, он облегчённо скинул с себя груз и стал наблюдать, как над огнем ладят котелок.

Гилл теперь с грустью вспоминал кажущуюся монотонность их путешествия в Местанию. Только сейчас он смог разглядеть за ней лёгкость пути и удачливость путников. Да у них тогда даже встреча с разбойниками оказалась приятным развлечением!… Поёжившись, он вспомнил последнее нападение, во время которого старый Грач потерял ухо и сломал руку, а его зять, вялый детина, вообще остался на месте схватки, едва приваленный грудой могильных камней…

Теперь они постоянно ехали в сопровождении каких-то путников. Кастема внимательно следил, чтобы вдруг не остаться в одиночестве. Из дорожных баек Гилл попутчиков, кстати, быстро выяснил, что подобное сбивание в кучу — практически единственный способ безопасного движения небогатого или торгового люда. Иногда их разношёрстный караван растягивался вереницей телег и фургонов на сотни шагов. Правда, безопасность они покупали за счет скорости. Караваны ехали медленно и могли останавливаться на привал по нескольку раз в день.

Слава вечным звёздам, этот ночной привал должен стать последним. До Венцекамня осталось несколько часов пути даже с их скоростью идущего к мяснику вола. Последняя ночёвка на свежем воздухе — и… Тут высокий астарен с лошадиным лицом и с ехидным прозвищем Шрам-в-отставке, без лишних слов взявший на себя руководство колонией путешественников, завидев, что Гилл болтается без дела, зарядил его за новым хворостом.

— Или ты ночью полезешь греться под своего коня? — этой солдатской остротой закончил он своё короткое распоряжение.

— О нет, что ты, я ни за что не повторю ошибки твоей матери! — с наивным видом запротестовал Гилл.

— Ты это о чём?…

Шрам-в-отставке, как быстро заметил Гилл, отнюдь не отличался сообразительностью.

— А что? Я что-то не то сказал? — Гилл простодушно вперил в него удивленный взгляд.

Астарен тупо оглядел спутников, давящих в рукавах хохот, на всякий случай грозно выругался в воздух и стал остервенело раздавать распоряжения. Люди засуетились, а Гилл, злорадно улыбаясь, пошел за новой порцией дров.

Кстати, Кастему Шрам-в-отставке старался не трогать (хотя если уж кто и знал, что это чародей, то уж точно не этот солдафон).

А с Кастемой творилось что-то неладное — словно та боль в глазах выросла и растворилась в его теле. Гилл пару раз попытался завести с ним разговор о нём, но тот каждый раз резко обрывал эту тему. Однажды он прямо спросил его — не наслали на него эту какую-нибудь порчу те чародеи? Кастема гневно набросился на Гилла и приказал ему выбросить из головы всю эту дурь! Они его друзья; ну поссорились, ну с кем не бывает!