— Знаю просто потому, что слежу за линией развития истории, которую ныне плетет герцог Астрон. И это мы с Владыкой Черно-Пламенной Бездны и Огня изначально ему эту линию по кусочкам показывали, скажем так, намекали, на нужные книги и мысли наводили, чтобы в конечном счете он сообразил, что именно надо делать и в какой последовательности. Только это — секрет, запомнила? А то еще захочешь папе своему все рассказать — он, чего доброго, вообще Арна на милю к себе больше не подпустит! И так ему не доверяет, подозрительный наш Звездный, хотя правильно делает: Арну не доверяет, так и кому другому ненужному доверять не будет.

Элоарин пыталась переварить откровения Миры. Пока получалось с трудом. Правда, четкий вопрос она смогла сформулировать только один:

— А кто такой Арн?

— Он и есть, Владыка Бездны и Огня, не к ночи будет упомянут, а ко дню, — Язвительно бросила в пространство Мира. И вновь Элоарин показалось, что она увидела хозяйку небытия такой, какой та была в бытность свою альвой с неизвестным принцессе именем, — Познакомитесь еще: он в реальности шастает куда чаще, чем я. Любит театрально из пламени или темноты являться в самый страшный и трагический момент. По этому поводу, кстати, я и тревожусь, — Тон альвы вдруг стал неожиданно серьезным, — Сейчас вы столкнулись с той опасностью, которая даже для меня оказалась непредсказуемой. Я понимаю, Астрон без зеркал всю эту историю провернуть не мог, но пугает само отсутствие здесь, во вверенном мне пространстве, малейших указаний на твоих двойников. Для небытия они до сих пор не существуют, но ведь в реальности есть! И наблюдаю я их и все вашу историю лишь за счет постоянного синхрон-канала с вашим течением времени — иначе бы увидела сонм ложных историй, ведущих в никуда, несуществующих в реальности вариантов событий.

— И…

— В общем, послушай. Все, что я сейчас расскажу — это то, что сама знаю точно или предполагаю с определенной долей вероятности. Но мои догадки обычно оказываются весьма близки к реальности. Очень важно, чтобы ты обсудила позднее эти вещи с Астроном. И еще одно важное, что скажу сразу: если ты сейчас сможешь избавиться от опасности, — я расскажу, как это сделать, — очень скоро вы, уже все вместе, кто должен быть, окажетесь под угрозой, подобной сегодняшней. Запомни, Элоарин, то испытание, которое будет происходить, не твое! Свое ты проходишь сейчас — в дальнейшем будь факелом и маяком для тех, кому предстоит столкнуться с иной бедой. Но не вмешивайся — иначе не изменишь, а лишь испортишь. И лишь если они в каком-то случае все погибнут, — Глосс Миры вдруг дрогнул, — если это случиться, только тогда доверши начатое Астроном.

— А…

— Не спрашивай, сама поймешь, когда все произойдет. Я лишь просчитала факты и действия герцога — нетрудно догадаться, как и с чем вы столкнетесь. Важно то, на кого он уже заранее сделал ставку в этом столкновении! И против Кого пошел… Потому ты и не должна вмешиваться, чтобы позволить и им преодолеть свои страхи и трудности. Просто запомни это — все поймешь сама, когда увидишь. И это тоже секрет — держи его при себе…

Теперь по поводу твоих «дублей». Герцог не показывает, как ему на самом деле тяжело сознавать, что Нара может истаять. Но, поверь, ему очень больно от этой мысли — уж я-то его характер неплохо знаю. За сталью прячется бесконечно доброе сердце, которое при этом остается крепким и сильным. Но Нара все равно неизбежно исчезнет, Элоарин, — Мира властным жестом остановила желающую вставить фразу принцессу, — Реальность для нее, по сути новорожденной, но с твоей памятью, слишком сложная. Когда Нара решит уйти, я сама о ней позабочусь — есть способы, вы — не вмешивайтесь. В конце концов, если однажды Астрон будет расположен рассказать тебе о Мире Расколотых Небес, спроси у него, кто такая альва Р'Вара. Она была когда-то Творцом Небесного мира, но слишком уж много жуткого и страшного пришлось девушке перенести, — Голос у Миры стал печальным, — А я не могла ничего изменить, пока не прозвучал прямой призыв, защитивший нити иных миров от последствий моего прямого вмешательства в жизнь Небесного. Но не важно… Важнее то, что Р'Вара не смогла спокойно жить с этой памятью — она просила меня позволить ей навсегда хоть куда-нибудь уйти. Мне удалось придумать вариант лучше: выполнила частичное растождествление души и духа, лишив ее памяти и значительной доли силы, но оставив саму душу и личность нетронутыми. Ювелирная работа, — С заметной горделивостью улыбнулась Мира, — Теперь девчонка попросту живет заново, и от страшной памяти остались лишь совсем легкие тени — в конечном счете, она заслужила немного душевного покоя. Но это не помешало ей сегодня тебя спасти!… - Мира вновь осветила пространство перед лицом лукавой улыбкой.

— Селина? — Удивленно пробормотала принцесса. Хозяйка небытия легонько кивнула.

— "Отмеченная Луной", в этом случае — рыжей и синеокой, — Мира лукаво улыбнулась и подмигнула ошарашенной принцессе, — Да, она сама просила при таком раскладе дать ей возможность участвовать в дальнейших проектах Астрона. Чудесная девушка, если честно, да и тебе, как вижу, она сразу приглянулась. Вот и Наре я помогу таким же образом, затерев мешающий ей груз, но оставив в целостности основу души. Пусть пока что еще не полную душу, но ты даже не представляешь, принцесса, насколько быстро искренняя забота лечит и дополняет любые души до целостности! На этом принципе и держится Светлейший, как ранее Небесный: место, куда падают вверх ногами, как можно упасть лишь в сами небеса, — с «переломами» души и тоской на сердце. Солнце, покой и гармония способны излечить даже самую тяжело пострадавшую душу, кроме, разве что, совсем уж «серой», какая оказалась у безумца Самеша. Ну а у Нары просто нет внутренней гармонии, потому что память достаточно объемна, а возраст — всего лишь двадцать два года! Слишком мало для души, чтобы такое переварить. Вырастет — и все придет в порядок, — Альва улыбнулась.

— А эта ледяная тварь? — Осмелилась наконец задать тревожащий ее вопрос Элоарин. Взгляд альвы помрачнел.

— Сейчас, когда ты смогла удержать сознание на месте среди восьмидесяти одного измерения, душа у тебя в тысячи раз крепче, чем это серо-бурое подобие. Вернешься — вышиби ее из тела до того, как «серая» довершит фразу. Это просто. Потому я так и настаивала, чтобы ты нашла силы и мужество не потеряться в моей темноте, а узнать ее целиком и полностью. Если бы ты не смогла, боюсь, не было бы иного выхода, кроме как оборвать твою жизнь и заставить еще раз родится где-нибудь в Природном мире, поближе к Астрону. Но тогда… Ладно, сама поймешь, почему и кому ты так нужна, — Вдруг перешла на таинственный шепот вновь улыбающаяся Мира, — Зато теперь все просто и легко. Вот только бурая тень, сдается мне, лишь передатчик чужой воли. Астрон, кажется, перешел дорогу какому-то древнему и могущественному существу. Но это остается лишь моим предположением — к сожалению, большего я не знаю, — Понурилась хозяйка небытия.

— Слушай, Мира, а это не ты направила Селину ко мне? Астрон, кажется, тоже удивился ее появлению… — У Элоарин вдруг возникла такая версия. Мира вновь «запахнулась» в ауру таинственности, отбросив сомнения и угрюмость.

— Есть много в этом мире странностей и случайностей, которые вроде никто и не направляет, — Трагическим шепотом заговорила альва, — но случайные встречи не случаются даже случайно, уж помяни мое слово. Значит это лишь то, что есть и кто-то еще свыше, кто желает тебе добра. Прими это и не пытайся узнать, кто он, потому что… я сама не знаю, — Окончание хозяйка небытия произнесла уже простым тоном, а завершила фразу, просто пожав плечами. Элоарин задумалась, но ничего путного в голову не пришло. Мало ли…

— Но мы отвлеклись, принцесса, а я не договорила о твоей "серой гостье". Тревожнее то, что мысли, которые она высказывала твоими губами, не могли идти от нее и ее разума. Слишком продуманные, четкие, целенаправленные, и, кроме того, я знаю, когда и кто их произносил впервые. Поверь, это было очень давно. Впрочем, порасспрашивай Астрона о том, что он сумел выяснить из истории серости в мире, где жил мой народ, — дальше свяжешь два и два, — При этих словах Мира на секунду отвернулась, будто что-то выискивая взглядом позади, но Элоарин показалось, что та имеет и еще одну человеческую черту — умеет плакать. Только почему-то скрывает это. Как бы то ни было, обратившись лицом обратно к принцессе, Мира вновь излучала сосредоточенность и невозмутимость — даже дорожка в углу глаза была почти не заметна. Просто одна слезинка… Элоарин невольно подумала о том, что Мира испытала при жизни в своей вселенной нечто такое, что не смогло прогнать из памяти даже небытие.