— Этот дворец действительно неприступен, — согласился Лео. — но при одном условии: его должны занимать законные владельцы, а не всякая сволота.

С этими словами мы направились к воротам, которые под звуки фанфар стали открываться перед нами. Среди солдат, стоящих на площади у нас за спиной раздался радостный рёв, а во дворце крики ужаса, так как все двери внутри дворца вдруг закрылись и стали непреодолимой преградой для тех, кто пытался атаковать нас или убежать. В первом дворе нас встретил младший герцог, сбежавший по открытой лестнице со стены. Обнажённый меч в его руке слегка подрагивал.

— Дальше ты не пройдёшь, сопляк. — Прохрипел он. Герцог заслуженно считался одним из лучших бойцов страны, но тут он был бессилен, хоть и не знал об этом. — Тебе предстоит тут сдохнуть, самозванец.

— Отойди по-хорошему, я марать меч о предателя своей страны не желаю, поэтому побью палкой, как последнего каторжника. — Ответил Лео, поднятой рукой остановил спешащих за ним солдат и попросил меня подать ему палку, лежащую у стены.

Палка была хорошая, прочная, похожая на трость. Так что бой был коротким. Лео трижды увернулся от ударов меча, один раз ударил по руке, держащей меч, и несколько раз в пол силы по герцогу. Когда тот полу оглушенный свалился, Лео, развернувшись к солдатам, приказал:

— В кандалы предателя.

Двери внутри дворца, неуязвимые для любой магии, как и для любого оружия, закрылись одновременно. Тем самым две с половиной тысячи мятежников, представлявших до этого приличную боевую силу, превратились в небольшие группки бойцов, неспособных придти друг другу на помощь. Нам оставалось только идти по дворцу и принимать капитуляции, или, если кто-нибудь пытался сопротивляться, подавлять это слабое сопротивление. Наши Боевые Друзья, разбившись на пары, взяли с собой по сотне солдат и разошлись по дворцу. Очень скоро всё было кончено, оставался только тронный зал, превращённый мятежниками в свой штаб. Кроме старшего герцога Бондезийского, сидящего на троне, в зале присутствовали около сорока его личных гвардейцев. Что-то меня в них насторожило. Раньше во всех махинациях герцогов они участия не принимали, но как-то незримо присутствовали.

Сказав Лео подождать подхода наших, я начал анализировать, что же меня в них насторожило. И тут я понял, что это был уже знакомый по городу Борго запах, правда, очень слабый, но постоянный, присутствовавший во всём дворце, но сейчас явно усилившийся. Тихо рассказав о своих подозрениях Лео, я предложил дождаться наших и приготовиться к трансформации. Через пять минут подошли отцы, Загр с Вольдером, Гера и Лия и ещё десять пар Боевых Друзей. Лео громко рассказал им, что мы подозреваем присутствие в тронном зале группы слуг Врага. Все приготовились, мы произвели трансформацию, и Я приказал дворцу открыть дверь.

Там, действительно, находились слуги Врага. Прекрасные боевые машины, но против супервоинов они явно не тянули. Я лёгким щелчком сбросил с них маскировочные чары и начал лишать их способности передвигаться, методом разделения на две части, с границей в области шеи или поясницы. Ещё кто-то произвёл трансформацию и принялся мне помогать. Через семь минут всё было кончено. Мы произвели обратную трансформацию и посмотрели на старика, сидящего на троне. Посмотреть было на что. Прежде всего, от него пахло как из туалета, во-вторых, стальные зажимы, удерживающие его от желания покинуть трон и не дающие выпить заранее приготовленный яд, сильно впились в тело, так, что рожа и руки у него покраснели. А на лице застыл ужас.

Лео подозвав солдат, велел им вынести на площадь трупы, уничтоженных только что монстров, и разложить их на всеобщее обозрение. Отобрав у герцога яд, он велел заковать его в кандалы и также вывести на площадь. Туда же вывести всех сдавшихся в плен или скрученных солдат. А сами мы отправились к малолетнему наместнику. Когда двери в его часть дворца распахнулись, на нас едва не бросились гвардейцы, стоявшие за ними в несколько рядов. Но Лео рявкнул: "Стоять!" таким голосом, что они попятились.

— Где капитан королевской гвардии граф Яргон? Ко мне бегом. — Голос Лео, усиленный дворцом, гремел на всё помещение. Когда граф прибежал Лео продолжил, слегка снизив тон: — Полковник, за спасение моего дальнего родственника, принца-наместника и за проявленные вами верность присяге, мужество и самоотверженность, благодарю Вас. Передайте всем вашим героям, что все они будут награждены по заслугам. А теперь проводите меня к мальчику.

Полковник колебался, он явно был умён и не поддавался на дешёвые трюки. Лео поднял левую руку и повернул тыльной стороной к нему. Полковник упал на одно колено и попытался поцеловать Лео руку. Это ему не удалось, Лео поднял его и приказал показывать дорогу. Пройдя через целую серию комнат, в каждой из которых находилось по несколько десятков гвардейцев, мы, наконец, оказались в небольшой красиво обставленной комнате с большим количеством книжных полок, письменным столом и детской кроватью. За столом сидел мальчик лет семи на взгляд. Перед ним открытая книга, а взгляд обращён на картину, висящую на стене. На картине изображён молодой человек в богатых одеждах, черты его лица живо напоминали Вольдара. Видимо это был портрет прошлого короля-наместника, отца мальчика. Когда мы вошли, принц перевёл на нас рассеянный взгляд, скользнул им по полковнику, по Лео и сопровождавшим его гвардейцам, вернулся к Лео, потом опустился на меня. Тут рассеянность из его взгляда исчезла, он вскочил и быстрым шагом подошёл ко мне. Минуту мы смотрели друг другу в глаза, затем мальчик опустился на одно колено и почтительно склонился передо мной. Полковник хотел вмешаться, но Лео остановил его, положив руку на плечо.

— Как хорошо, что вы пришли, Ваше Величество, — сказал мальчик, сохраняя при этом какое-то внутреннее достоинство. — Мне было бы не справиться самому, и я не оправдал бы перед Вами долг моего рода.

После этого мальчишка встал, почтительно поклонился Лео и, обращаясь к нему, сказал:

— Здравствуй Король. — После чего, развернувшись к собственной кровати, позвал: — Ярг, вылезай и поздоровайся с королями.

К несказанному моему удивлению из-под кровати выглянула мордочка очаровательного псёныша. Тот пристально посмотрел на нас, подумал и, не торопясь, вылез весь. Сперва он подошёл ко мне, и мы сосредоточено обнюхались, затем он обнюхал ноги Лео и отойдя от нас сел у ноги маленького друга. Псёныш был ещё не пробуждён, но какие-то элементы Дружбы уже проскакивали между ними. Я решил, что пора объяснять всё гвардейцам.