–  Кхе! Значит, брать?

–  Не знаю, батюшка.
– Мать жалостливо вздохнула.
– Меня вот Никеша на могилку к родителям сводил, так я, как будто повидалась с ними, на душе посветлело, а этим и пойти-то некуда. Жалко ребяток.

–  Так брать или нет?

–  Воля твоя, Корней Агеич, а я бы… - Мать немного помолчала, снова вздохнула.
– Я бы взяла.

–  Андрюха, ты?
– Дед повернулся к Немому.

Немой ткнул указательным пальцем в Мишкину сторону, потом тронул свою гривну десятника.

–  Хочешь сказать, что с ними в Младшей страже почти полный десяток соберется?
– "Перевел" дед.

Немой кивнул.

–  Значит, брать… Ну, а ты, Михайла, что скажешь?

–  Мне, вроде бы и невместно… - Мишка изобразил скромность, хотя взять ребят хотелось.

–  Спрашивают - говори!
– Дед почему-то начал сердиться, было похоже, что ответы матери и Немого ему не понравились.

–  А прокормим?
– осторожно спросил Мишка.

–  Не объедят, да и бездельничать не будут.

–  Тогда - брать.

–  Вот как!
– дед подбоченился и критически оглядел собеседников с высоты седла.
– Одна пожалела, второй к делу пристроил, третий прокормом озаботился! А думать я за вас должен? Так что ли? Ладно, эти обалдуи, но ты-то, Анька, знаешь же!

–  О чем ты, деда?
– Мишка все еще не мог уразуметь причины дедова недовольства.

Дед сердито молчал, и мать, в очередной раз жалостно вздохнув, пояснила вместо него:

–  Мишаня, не берут в Ратное чужих.
– Мать беспомощно развела руками.
– Девок в замуж приводят, а мужиков или парней… Такой уж обычай за много лет сложился. Ты об этом, батюшка?

–  О чем же еще?
– Дед пристукнул деревяшкой в железное донышко кожаного ведерка, заменявшего ему правое стремя.
– Как я их перед сотней поставлю? Только если холопами. А если холопами, тогда какая же Младшая стража?

–  Но Пашку же привели, когда у него родители померли.
– Вовремя припомнил прецедент Мишка.

Мать опять ответила вместо деда:

–  Он - родич, Мишаня, его старшая сестра, которая в Ратном замужем, к себе взяла. А почему вы его Пашкой зовете? Он же Пантелей, должен быть Панькой, а не Пашкой.

–  Нашла время выяснять!
– Досадливо оборвал невестку дед.
– Если ничего другого не придумали, тогда два пути: или отправляем ребят на все четыре стороны, или едем назад в Туров обельные грамоты выправлять. Они и в холопы согласны, сами сказали.

"Блин, вот ведь ситуация! Деду, видимо, и самому хочется ребят взять, а обычай не позволяет, потому он и злится. А чего тогда нас спрашивал? Думал, что мы какой-нибудь выход придумаем? Что же тут придумаешь, было бы хоть какое-нибудь дальнее родство… Можно, конечно и соврать: мол, дальних родственников из Турова привезли, но это дед и сам придумать мог бы, наверно не хочет врать… Стоп, сэр Майкл! Родство! Как же я сразу-то…".

–  Мама, - торопливо, пока дед еще не принял окончательного решения, спросил Мишка - а родство обязательно кровное должно быть? Вот, если, скажем, крестник, это как?

–  По христианским канонам крестный отец или мать - те же родичи. Даже очень близкие - в брак вступать нельзя.

–  Деда, - Мишка задрал голову к возвышающемуся в седле Корнею, - а давай их окрестим! Станут нашими родственниками. Мы же Княжий погост будем проезжать, там церковь есть.

–  Мишаня, - не очень уверенно возразила мать - у них же имена христианские, их крестили уже…

–  Кашу маслом не испортишь, - Мишка решительно рубанул рукой воздух - окрестим еще раз!

–  Ты что, сынок?
– Мать мелко перекрестилась.
– Грех это!

–  Святое крещение грех? Мама!

–  Кхе! Михайла, как у тебя язык-то в узел не завязывается?

–  Деда, ну что тут такого? Появилась затруднение, я придумал, как из него выйти. Да вообще, давай у них самих спросим!

–  Ну, давай, спросим.
– Дед призывно махнул музыкантам рукой.
– Эй, ребята!

Квартет рванул с места, как наскипидаренный.

–  Меркуха, - грозно вопросил дед подбежавшего первым ксилофониста - вы крещеные?

–  Это… - Замялся Меркурий.
– Как бы, да…

–  Что значит: как бы?

–  У Свояты в Берестье дружок есть - поп. Он сказал, что с христианскими именами теперь по городам ходить безопаснее. Ну и окрестили нас, как бы. Не в церкви и оба пьяные были. Я и не знаю: считается ли?

Мишка, не давая ни матери, ни деду ответить, заявил:

–  Не считается!

–  А что ж теперь?… - Испугался Меркурий.