— И что?

— И все, как она сказала, начало сбываться потихоньку! — прорыдала Светка. — Сначала Любка с Андреем порвала. Ну, он, ясное дело, мне об этом не доложил, только я и сама все поняла. Потому что он снова домашний такой стал. Никуда не уходил, не врал. Я же всегда чувствую, есть у него кто или нет. Так вот, Любка его прогнала, а потом мне призналась, что встретила мужчину своей жизни. Ну, я ее поздравила и даже простила. К Розе побежала, а она и говорит, что теперь назад уже вернуть ничего нельзя. Заклинание уже действует, и жить Любке всего несколько дней осталось. Ну, я ей в ноги упала, чтобы она все на место воротила, а она меня прочь прогнала. Сама, говорит, не знаешь, чего хочешь. То избавь тебя от соперницы, то в живых ее оставь. Так и не сняла порчу. А теперь Любка мертвая. Выходит, что это я ее убила! У-у-у! Как я жить с этим дальше бу-у-уду! Дура такая! — завывала белугой Света.

— Тьфу ты! — в сердцах сплюнула Мариша, когда поняла, что больше никаких откровений сегодня не предвидится. — Надо же так попасться! Светка, не вой ты так! Соседи сбегутся. Твоя порча тут совершенно ни при чем.

— Вы мне просто не верите! — прорыдала Светка. — А я вам не вру-у-у! Вот и куклу эту покажу вам сейчас!

И она убежала куда-то в соседнюю комнату, откуда вернулась с какой-то куколкой, слепленной из воска и одетой в юбочку и накидку. Фигурка была безусловно женской и действительно чертами слегка напоминала Любку. Не знаю, кому как, а мне при виде этой фигурки стало не по себе. К тому же на лысой голове у нее прилепился клок волос, отчего фигурка приобретала еще более зловещий смысл.

— А что это она у тебя в дырочку? — спросила Мариша. — Твоя Роза ее иголкой тыкала?

— Угу, — призналась Светка и шмыгнула носом. — Я потом, когда уже Любку простила, дырочки замазала, но все равно кое-где осталось.

— Здорово вы постарались, — возвращая ей фигурку, произнесла Мариша. — Только в смерти Любки ты все равно не виновата. Тебя эта Роза специально напугала. Твоя порча и то, что с Любкой произошло, — это нелепое совпадение. Случайность, понимаешь?

— Как же! — проревела Света. — Ведь Роза сама отказалась порчу снять.

— Так это она тебя, дурочку, за нос водила! А если бы с Любкой ничего не случилось, так тебе бы твоя Роза заявила, что передумала и после твоего ухода взяла и сняла порчу. И в любом случае права бы оказалась! Слышишь, не реви! Если ты ничего Любке кроме порчи не делала, то твоей вины в ее смерти нет.

— Как же нет? — упрямо твердила Светка. — Как же нет, если я порчу на нее заказала? И вот куклу эту иголкой тыкала, как мне Роза велела!

— Тьфу, дура ты, Светка! — снова ругнулась на нее Мариша. — Надо же быть такой идиоткой, чтобы гадалкам верить! Да обманула тебя гадалка, вот и все дела. Деньги из тебя вытянула, и только.

— Как же все, если Любку убили! — талдычила свое Света.

— Вот именно, что убили. А убил ее человек, а не Розина порча. Ты это хоть понимаешь? — потеряв всякое терпение, заорала на нее Мариша. — Ты лучше подумай, кто мог ее убить?

— Не знаю, — произнесла Света. — Хотя, вообще-то, Любка после развода с Виктором хмурая ходила, а потом вдруг в Крым уехала. А когда обратно вернулась, я ее прямо не узнала. Сначала мне заявила, мол, такое про Любиму и Виктора узнала — закачаешься.

— Что? Что узнала?

— Этого она мне тогда не рассказала, — ответила Света. — Сказала, что всему свое время.

— Не понимаю, — пожала плечами Мариша. — Ты говоришь, что Любка у тебя мужа соблазнила, а зачем ты с ней продолжала дружить?

— Врага нужно держать перед глазами, — буркнула Света и вдруг снова заревела. — И Роза сказала, что для удачной порчи хорошо будет, если я Любке регулярно буду порошок в еду подмешивать.

— Какой порошок? — насторожилась Мариша.

— Заговоренный, — хлюпнула Света. — Вот я и встречалась с ней, чтобы порчу-у-у…!

И она снова завыла.

— Господи, горе прямо с тобой! — воскликнула Мариша. — Ни при чем тут твоя порча. Убили Любку!

— Так, может быть, если бы не моя порча, ее бы и не убили. Может быть, она бы жива осталась, — продолжала каяться Светка и даже попыталась выдрать у себя прядь волос.

Волосы у нее были хорошие, густые, поэтому особого урона она себе не нанесла.

— Я ведь сначала даже обрадовалась, когда вы мне сообщили, что Любку убили, — сказала она, обращаясь ко всем нам. — Ну, думаю, я-то тут ни при чем. Если бы она с крыши свалилась или под машину угодила или утонула, тогда ясно, что это моя порча действует, мне и отвечать на том свете. А если ее убили, тогда порча моя тут ни при чем получается. А потом вы уехали, и я вдруг поняла, что нет, очень даже при чем. И если бы не моя порча, жива бы Любка сейчас была. Так что кругом я виновата.

— С этой истеричкой все ясно, — вздохнула Мариша, обращаясь ко мне. — Диагноз понятен, и лечению данное заболевание не подлежит. Пошли отсюда. Ничего мы больше не узнаем. Она Любку не убивала. Максимум, на что пошла, — это порчу навести. Вот глупость какая, а мы только зря время потеряли!

Выходя из дома, мы внезапно услышали наверху дикий вопль. И не успели мы задрать головы, как мимо нас, ломая ветки на старом тополе, просвистел какой-то тяжелый предмет и со всего маху шмякнулся о землю.