— О-ба-на! — изумленно воскликнула Мариша, когда мы обнаружили, что этим упавшим предметом оказался Андрей — муж Светы.

Несчастный крепко сжимал в руках лампу, за которой, видимо, и полез на дерево — и грохнулся, не удержавшись на сухой ветке.

— Убился! — ахнула я, когда мы подбежали к Андрею.

Но тот открыл глаза и издал жалобный стон.

— Жив! — обрадовались мы.

— Ой! Нога! — стонал Андрей. — Как больно! Помогите!

И, не выпуская лампы из рук, он сделал попытку схватиться за ногу.

— Врача! Скорей! — засуетилась Мариша вокруг него. — Человек с дерева упал! Переломал себе все на свете, наверное!

К тому времени, когда прибыла «Скорая помощь», вокруг Андрея скопилась приличная толпа соседей и просто прохожих. Глядя на то, с какой высоты он громыхнулся, все восхищенно цокали языками и уверяли друг друга, что упасть с такой высоты и остаться в живых просто невероятное везение. Приехавшие врачи подтвердили мнение соседей.

— Да вы, голубчик, просто в рубашке родились, — заверил Андрея седовласый доктор. — Кроме перелома ноги, я у вас вижу только несколько мелких ссадин и пару синяков. Конечно, возможно, есть сотрясение мозга. Это мы выясним в больнице. Но все равно вам очень повезло. Ведь запросто могли и убиться.

— Что же вы на дерево-то полезли? — спросила у Андрея одна из соседок.

— Да еще на тополь, — поддержал ее доктор. — Знаете, какой он хрупкий. Что вы, мальчишка по деревьям лазить?

— Так я за лампой, — едва слышно произнес Андрей, демонстрируя собравшимся несчастную и изрядно помятую при падении лампу. — Жена ее выкинула, а я полез.

— Что же вы, голубушка, — укоризненно обратился уже к Светке доктор, — мужа совсем не жалеете. Таким манером и вовсе без мужа остаться можно. Что вам эта лампа так далась? Не бог весть какая ценность.

К этому времени Андрея погрузили на носилки, с лампой он так и не решился расстаться. Так и поехал с ней в больницу. Светка тоже уехала с ним. А мы с Маришей задумчиво посмотрели им вслед.

— Ты не помнишь, что там Светке ее гадалка обещала? — спросила я у Мариши. — Вроде бы что Андрей ногу себе сломает, если за старое примется?

— Да, — кивнула Мариша.

— Слушай, а ведь и правда сломал! — воскликнула я. — Может быть, и Любку… Ну, тот призрак, он ведь в некотором роде тоже подвластен неземным силам. Что, если его разыскать и расспросить хорошенько? Глядишь, и признается в преступном сговоре с гадалкой.

— Хоть ты ерунды не мели! — разозлилась Мариша. — Любку убил человек, это обсуждению не подлежит. Ни призраку, ни заклинаниям такое не под силу сделать! Точно тебе говорю! И нам нужно не за призраками гоняться, а настоящего убийцу искать! Среди людей.

— И ты знаешь, где? — спросила я. — Между прочим, твоя превосходная идея со Светкой оказалась пустышкой. Что нам теперь делать?

— Есть у меня и еще кое-какие мыслишки, — уклончиво отозвалась Мариша.

И в этот день, вернее в этот вечер, из нее уже не удалось больше вытянуть ни слова. Но, честно говоря, я не очень-то и настаивала. Я так устала, что, добравшись до постели, рухнула в нее, даже не успев завести будильник. И, естественно, наутро я проспала. Причем узнала я о том, что проспала, от Мариши. Она позвонила в мою дверь, и когда я ей открыла лохматая со сна, она дико возопила, так что у меня волосы, можно сказать, прямо дыбом встали.

— Как? Ты еще не готова! Ты о чем думаешь? Банки уже полчаса как открыты!

— Я не хочу на завтрак никаких консервов, — вяло отозвалась я. — Лучше кофе. Приготовишь?

— При чем тут консервы? — возмутилась Мариша. — Я тебе их и не предлагаю. И, между прочим, это я у тебя в гостях, тебе и следует поить меня кофе. А не наоборот. Шевелись, топай на кухню, банки уже открыты.

— Вот опять! — страдальчески поморщилась я. — Опять ты про свои банки. Что ты хочешь мне скормить на кухне?

— Да не буду я тебя кормить, — ответила Мариша и хихикнула: — А ты, кстати, какие банки имеешь в виду?

— Ну как, — зевнув, пробормотала я. — Стеклянные такие. Раньше в них болгары огурцы закрывали. С завинчивающимися крышками. Лично я предпочитаю использовать их. Конечно, они стоят дороже, чем отечественные, но зато не нужно возиться с этой ужасной машинкой для закатки. Никогда мне не попадаются в руки приличные. И все консервы уже через несколько месяцев, а то и через несколько недель сначала мутнеют, а потом и взрываются.

— Хи-хи-хи, — отозвалась на мою лекцию Мариша. — Я тебя обожаю! Только я имела в виду другие банки. Где люди деньги хранят.

— Ну да, — невозмутимо кивнула я. — Некоторые там и деньги хранят. Только это не самое надежное место.

— Совершенно с тобой согласна, — с трудом сдерживая хохот, кивнула Мариша.

— А чего ты ржешь? — спросила у нее я. — Что веселого, что люди вынуждены держать деньги в банках, не доверяя… Ах ты, черт!

До меня наконец дошло, что последние десять минут Мариша откровенно надо мной прикалывается.