— Не врала!

— И его в самом деле убили те ребята, которые к нему приходили насчет банкноты?

— Нет! Они его не тронули. Наверное, ждали, когда он выполнит свое обещание и вернет им банкноту. Его убил кто-то другой.

— Отравил, — добавила Леся. — Подсыпал отраву в кофе, который пил доктор.

— Тогда это точно не Казимир и его подручные, — догадался Сазонов. — Я их методы знаю. Те бы церемониться и с отравой возиться не стали. Пуля в башку, и все дела! И когда же он отдал концы?

— Сдается мне, что пока я стучалась в вашу дверь, он их и отдавал. Поэтому и вам не позвонил. И о моем визите не предупредил.

— Вот оно что, — пробормотал Сазонов. — Что же! Теперь мне многое становится понятным. Эти ребята ждали, ждали, когда доктор выполнит обещание. А потом им надоело ждать. До наших с доктором взаиморасчетов им дела нет. И до того, что он ласты склеил, тоже. И они решили выцепить меня самого. И стребовать с меня эту чертову банкноту.

— А вы почему не хотели им ее отдавать?

— Да с какой стати? — взвился Сазонов. — Я за нее доктору сто тысяч отдал. А они ее просто так получить хотели. Бесплатно!

— Ребята Казимира?

— Угу.

— А как они вообще про вас узнали?

— Это я сам виноват!

Подруги с изумлением уставились на поникшего Сазонова.

— Запаниковал! — проникновенно продолжал каяться тот. — Когда мне доктор позвонил и заявил, что к нему пришли и нужно отрабатывать назад, я сам позвонил Казимиру.

— Ты? То есть вы? Да как вы могли?

— Но огромные же деньги! Я не хотел их потерять!

Подруги переглянулись. Еще один жадный идиот на их голову. Деньги он потерять не хотел! А голову?

— А с Казимиром вы и раньше были знакомы?

— Ну, знакомы — это громко сказано. У меня в бизнесе не всегда все легально проходит.

— Мы знаем, — дипломатично кивнули подруги.

— Ну вот, поэтому краем уха я про Казимира слышал. И когда доктор запаниковал, я решил сыграть свою игру. С Коростенем у меня уже времени связаться не хватало. А вот с Казимиром вполне.

— И что он сказал?

— Лично с ним я не говорил, но передал, что у меня есть для него информация насчет этой рваной сотни. И координаты оставил. А потом секретарша Пешкова мне сказала, что доктор убит, я решил, а вдруг эти парни, которые ему с угрозами звонили, его и того… пришили? И вдруг это сам Казимир и сделал?

— И вы решили пересидеть опасное время?

— Ну да. Только не вышло это у меня.

И Сазонов уныло замолчал, склонив голову на грудь. Но затем он оживился:

— А где теперь эта злосчастная банкнота?

Подруги переглянулись.

— Вообще-то она у нас, — сказала Кира. — То есть Казимиру мы сказали, что отдали ее одному человеку и…

— И ждем, когда он с минуты на минуту явится нас спасать.

— Кто? — удивился Сазонов. — Этот человек, которому вы якобы отдали банкноту? Он что, супермен? Бэтмен? Или, на худой конец, начальник угрозыска?

— Нет, он просто человек, — покачала головой Кира. — Правда, у него есть друзья.

— И пистолет!

— А вы ему кто будете? — не унимался Сазонов. — Любимые дочки? Жены? Любовницы, на худой конец?

Подруги растерянно переглянулись.

— Нет, мы просто его знакомые.

— Тогда можете забыть о нем! — решительно заключил Сазонов. — Он не станет ради вас рисковать своей шеей. Он знает, что вас похитили? Знает, да? Ну, тогда максимум, на что вы можете рассчитывать, — он заявит о вашем похищении в милицию.

— Он не такой! — с непонятным ей самой упрямством возразила Кира.

И чего, спрашивается, упрямилась? Ведь сама же думала в точности, как Сазонов. И поди же ты, все равно считала нужным защищать своего Валеру перед этим гадким циничным Сазоновым. Впрочем, что с Сазонова взять? Высокие чувства ему неизвестны, раз он даже свою сестру вместо подстилки использовал. О чем вообще говорить с таким типом? И Кира, храня гордое молчание, слезла с топчана. На этот раз по своей собственной воле.

— Ну-ну! — верно расценил ее демарш Сазонов. — Обиделась! Ждет прекрасного рыцаря на белом коне. Мечтать не вредно!

С этими словами его перепачканная и распухшая физиономия тоже исчезла.

— И чего ты на него разозлилась? — подсела к подруге Леся. — Когда обещал приехать Валера? Через пять или шесть часов?

— Да.

— А мы сидим в этом подвале уже восьмой час!

И Леся в качестве доказательства продемонстрировала Кире свои наручные часики. Это был подарок одного из ее возлюбленных. Прощальный, как потом оказалось. Леся, которой раньше при расставании никто из ее мужчин никогда и ничего не дарил, а, напротив, норовил забрать, опешила от такой щедрости. И, прогнав неверного любовника, подарок его хранила.