Может быть, они в самом деле затаились на целый год. Может быть, один или несколько из них весь этот год или часть его провели в тюрьме. Скажем, если от насилия и убийств они перешли к преступлениям еще похуже, вроде подделки чеков.

А может быть, они продолжали действовать, только так, чтобы не привлекать к себе внимания.

В любом случае теперь я точно знал то, что до сих пор только подозревал. Они делали это и раньше, если не ради выгоды, то для удовольствия. Это уменьшает наши шансы их разыскать и в то же время увеличивает ставку.

Потому что они непременно сделают это опять.

В пятницу я провел все утро в библиотеке, а потом отправился пешком на Сорок Вторую, чтобы встретиться с Ти-Джеем в видеозале. Там мы некоторое время смотрели, как парень с длинными волосами, заплетенными в косичку, и висячими светлыми усиками играет с автоматом в игру под названием «Замри!!!» Сюжет у нее такой же, как и у большинства подобных игр: во Вселенной есть некие враждебные силы, которые в любой момент готовы без всякого предупреждения на тебя кинуться и задать тебе трепку. При достаточном проворстве можно сколько-то времени против них держаться, но рано или поздно тебе приходит конец. Я подумал, что с этим не поспоришь.

Когда парень окончательно проигрался, мы ушли. На улице Ти-Джей сказал мне, что у этого парня кличка. Носок, потому что он всегда ходит в разных носках. Я, правда, этого не заметил. По словам Ти-Джея, Носок играет в эту игру лучше всех на Чертовой улице — бывает, что на один четвертак может продержаться несколько часов. Раньше были и другие игроки, не хуже, а то и лучше его, но теперь они тут почти не появляются. Мне вдруг представилось, что это, возможно, еще один неизвестный до сих пор мотив серийных убийств когда таких асов видеоигр перестают пускать в зал, потому что из-за них владелец недополучает свою прибыль. Но оказалось, что до этого не доходит. Как объяснил Ти-Джей, когда достигаешь определенного уровня, лучше уже не получается, и понемногу теряешь к игре интерес Мы пообедали в мексиканском заведении на Девятой авеню, и он принялся расспрашивать меня про дело, которым я занимаюсь. Я не стал углубляться в подробности, но, вероятно, рассказал ему больше, чем собирался.

— Я знаю, что вам надо, — заявил он. — Вам надо взять меня к себе на работу.

— И что ты будешь делать?

— Все, что скажете! Вы же не станете бегать по всему городу — посмотреть то, проверить это. Можете посылать меня. Думаете, я не смогу разузнать все, что надо? Старина, да я здесь целый день, что-нибудь разузнаю Только тем и занимаюсь.

— Ну, я и поручил ему кое-что, — сказал я Элейн. Мы встретились у кинотеатра «Баронет» на Третьей авеню, чтобы попасть на четырехчасовой сеанс, а потом отправились в какой-то новый ресторан, о котором она слышала, что там подают чай по-английски с пышками и томлеными сливками. — Перед этим он мне кое-что сообщил, и мой список вопросов, которые надо выяснить, стал на один пункт длиннее. Я решил, что будет только справедливо поручить выяснить это ему.

— А что выяснить?

— Про телефоны-автоматы, — сказал я. — Когда Кинен с братом отдавали выкуп, их послали к телефону автомату. Туда им позвонили и приказали ехать к другому автомату, а там велели оставить деньги и пойти прогуляться.

— Помню.

— Так вот, вчера Ти-Джей позвонил мне и говорил, пока у него не кончился четвертак, а когда я хотел ему перезвонить, то не смог, потому что на автомате, откуда он звонил, не был написан номер. Сегодня утром по пути в библиотеку я обошел несколько автоматов поблизости, и почти все они тоже без номеров.

— Ты хочешь сказать, что на них нет этих маленьких табличек? Я знаю, что люди крадут все что угодно, но уж глупее этого ничего не слыхала.

— Их снимает телефонная компания, — объяснил я, — чтобы препятствовать уличной торговле наркотиками. Ты ведь знаешь, торговцы обычно перезваниваются между собой по автоматам, а теперь они этого делать не могут.

— Так вот почему торговля наркотиками приходит в упадок, — заметила она.

— Ну, на бумаге это, наверное, выглядит прекрасно. Во всяком случае, я подумал об этих автоматах в Бруклине — на них номера есть или нет?

— А что это тебе даст?

— Не знаю, — признался я. — Может, очень мало, а может, и вообще ничего, поэтому я и не помчался в Бруклин сам. Но решил, что мне не помешает это знать, так что дал Ти-Джею пару долларов и послал его в Бруклин.

— А он знает Бруклин?

— Разберется. Первый автомат — в нескольких кварталах от конечной станции метро во Флэтбуше, так что его найти легко. Только не представляю себе, как он доберется до Ветеранз-авеню. Должно быть, автобусом из Флэтбуша, а дальше пешком.

— А что это за район?

— Когда я проезжал там с братьями Кхари, мне показалось, что нормальный. Но я не очень присматривался. Живут там, насколько я знаю, больше белые рабочие. А что?

— Значит, это что-то вроде Бенсонхерста или Говард-Бича? То есть Ти-Джей там будет как белая ворона?

— Об этом я даже не подумал.

— Потому что в Бруклине есть такие места, где косо смотрят, когда черный мальчишка идет по улице, даже если он прилично одет. И могу себе представить, какая у него прическа.