— Он сейчас выступал по телевизору.

— Мы с ним были в одних и тех же аэропортах, только не могу сказать, что наши пути пересекались. Интересно, что он делает с теми льготами авиакомпаний, которые полагаются ему как постоянному клиенту? Я уже заработал себе бесплатный полет не меньше чем до Луны. Хотите подъехать сейчас? Я совсем без сил и плохо соображаю, по какому времени живу, но заснуть все равно не смогу.

— Ну, я-то, наверное, смогу, — сказал я. — И, скорее всего, сейчас так и сделаю. Я не привык пахать всю ночь, как выражаются мои вчерашние сообщники. Им это ничего не стоит, но они помоложе меня.

— Да, годы дают себя знать. Раньше я никогда не чувствовал разницы часовых поясов и не верил, что ее можно почувствовать, а теперь, если кто-нибудь затеет кампанию против поясного времени, я сам готов выйти с плакатом. Пожалуй, все-таки попробую вздремнуть, может быть, приму какую-нибудь таблетку. Вы говорите, Сансет-парк? Я пытаюсь припомнить, нет ли у меня знакомых в этом районе.

— Не думаю, чтобы это был кто-нибудь из ваших знакомых.

— Ах, вот как?

— Они этим и раньше занимались, — сказал я. — Но исключительно как любители. Теперь я знаю про них кое-что, чего не знал неделю назад.

— Дело идет к концу, Мэтт?

— Не знаю, как насчет конца, — ответил я. — Но мы все-таки продвигаемся вперед.

Я позвонил вниз и сказал Джейкобу, что снимаю трубку с аппарата.

— Не хочу, чтобы меня беспокоили, — сказал я. — Всем, кто будет звонить, говорите, что меня можно будет застать после пяти.

Я поставил будильник на пять и лег. Закрыв глаза, я попытался представить себе план Бруклина, но заснул прежде, чем мне удалось отыскать на нем Сансет-парк.

В какой-то момент меня наполовину разбудил уличный шум, я сказал себе, что надо открыть глаза и посмотреть на часы, но вместо этого соскользнул в какое-то запутанное сновидение, где фигурировали часы, компьютеры и телефоны, — откуда все это взялось, сообразить было нетрудно. Как будто мы в номере отеля и кто-то ломится в дверь. Во сне я подошел к двери и открыл ее. Там никого не оказалось, но шум продолжался, и тут я проснулся. Кто-то барабанил в мою дверь.

Это был Джейкоб. Он сказал, что звонит мисс Марделл и говорит, что это срочно.

— Я знаю, вы собирались спать до пяти, — сказал он, — и так ей и сказал, но она велела разбудить вас, что бы вы там ни говорили. Похоже, дело и вправду важное.

Я положил трубку на аппарат, а он спустился вниз, чтобы меня соединить. Я в тревоге ждал звонка. В последний раз она звонила мне и сказала, что это срочно, когда объявился человек, который был твердо намерен убить нас обоих. Как только телефон зазвонил, я схватил трубку.

— Мэтт, мне очень не хотелось тебя будить, но это действительно не может ждать.

— В чем дело?

— Оказывается, в этом стоге сена все-таки была иголка. Я только что разговаривала с женщиной по имени Пэм. Сейчас она едет сюда.

— Ну и что?

— Она и есть та, кого мы ищем. Она имела дело с этими людьми и побывала у них в фургоне.

— И осталась в живых, чтобы рассказать об этом?

— С большим трудом. Один из полицейских, которым я рассказала эту историю про фильм, сразу позвонил ей, а она всю прошлую неделю собиралась с духом, чтобы позвонить мне. Я уже много чего от нее услышала и точно знаю, что упускать ее нельзя. Я сказала, что ей гарантирована тысяча долларов, если она придет и расскажет свою историю сама. Правильно я сделала?

— Конечно.

— Но у меня нет наличных. Все отдала тебе в субботу.

Я взглянул на часы. Если потороплюсь, успею забежать в банк.

— Деньги я добуду, — сказал я. — Еду к тебе.

— Заходи, — сказала Элейн. — Она уже здесь. Пэм, это мистер Скаддер, Мэттью Скаддер. Мэтт, познакомься с Пэм.

Она сидела на диване и встала, когда мы подошли, — стройная женщина примерно ста шестидесяти сантиметров ростом, с коротко стриженными темными волосами и ярко-синими глазами. На ней была темно-серая юбка и светло-голубой свитер из ангоры. Губы подкрашены, глаза подведены. Туфли на высоких каблуках. Я понял, что она специально выбирала, что надеть для этой встречи, и сейчас не уверена, что выбрала правильно.

Элейн, спокойная и уверенная в себе, в брюках и шелковой блузке, сказала:

— Садись, Мэтт. Возьми стул. — Сама она села рядом с Пэм на диван и продолжала: — Я только что сказала Пэм, что заманила ее сюда обманом. Познакомиться с Деборой Фингер ей не придется.

— Я спросила ее, кто будет эта кинозвезда, — пояснила Пэм, — и она сказала, что Дебора Фингер, а я думаю — ого, Дебора Фингер в сериале? Не ожидала, что она согласится сниматься на телевидении. — Она пожала плечами. — Только, похоже, никакого фильма не будет, так что какая разница, кто эта звезда?