Этому городу Сергей был обязан многим – здесь он обрел себя, обрел Мать, здесь он впервые познал женщину и впервые убил человека.

Теперь, томимый неясными предчувствиями и странными снами, он твердо знал, что стоит на пороге самых важных, самых главных событий в своей жизни. С ним была Мать, за его спиной тихо, но мощно набирала обороты его тайная империя, а впереди, в сумерках грядущего, виделись новые сражения и новые победы...

Собственно, в Средневолжске у Рыкова теперь не было родственников – мама уже давно жила то в Москве, то в Майями. Как-то умудрившись сохранить прекрасные отношения с бывшей женой Сергея, она с удовольствием воспитывала внуков, уживаясь под одной, купленной на рыковские деньги крышей с бывшей невесткой и ее новым мужем – американцем.

Оставаться в городе надолго Сергей не планировал, поэтому погнал свою чудо-«Волгу» не к главной городской гостинице, а по объездной дороге к 9-му кварталу – именно там, по данным его службы безопасности, жил теперь друг детства и тезка Сергея, бывший прапорщик, а ныне глава строительно-ремонтной фирмочки из трех человек, Сергей Андреевич Дрозд.

Встреча прошла, как и ожидалось, – бурно и весело. Дрозд сперва не узнал Сергея, а когда все же допер, что бритый солидный мужик в дорогой гагачьей пуховке – это тот самый Сережка Рык, то чуть не задохнулся от изумления.

– Ну, бля, ну, братан, ха! Ну ты дал... Не ожида-а-ал я... А где ж охрана там, секретари-референты всякие? – Дрозд кривил изуродованную шрамом щеку, улыбаясь во все оставшиеся после лихой десантной службы пятнадцать зубов.

– Да один я, брат. Вот, скучно стало – взял, да и приехал! – улыбался в ответ Сергей, располагаясь на тесноватой кухоньке двухкомнатной хрущобы, доставшейся Дрозду в наследство от родителей.

Семьи бывший прапорщик так и не завел, хотя исправно посылал деньги и гостинцы в подмосковный Подольск, где заканчивал третий класс ушастый белобрысый здоровячок Максим Сергеевич, похожий на отца, как две капли воды. С матерью Максима, контрактницей Леной, Дрозд сошелся лет десять назад, когда служил в Богом забытом Кяхтинском гарнизоне. Любовь у них получилась, а вот семья – нет.

Друзья, пока жарилась яичница с тушенкой, приняли по первой – «За встречу!» – и быстро, галопом по Европам обсудили житье-бытье. Дрозд рассказал про свои успехи на поприще строительно-ремонтного бизнеса, Рыков уклончиво пожаловался на заграничных конкурентов и поругал вороватое правительство.

Под это дело пропустили по второй и запустили вилки в яичницу. Тут-то Дрозд и поинтересовался:

– Ты вообще надолго?

И не дожидаясь ответа, пояснил:

– А то мы тут с мужиками ежегодную рыбалочку завтра организуем. Шаши и лыки, водовка, то-се... Гости приедут из столицы. Не хочешь поучаствовать, тряхнуть стариной?

– А где рыбалить-то будете? – лениво спросил Рыков, подцепляя кусок расползающейся тушенки.

– Да километров семь от города. Там у Киргиза дача, а у меня – банька, ха! Попаримся, в прорубь поныряем. Это тут, рядом, за Буграми...

«Вот! – понял вдруг Рыков. – Вот зачем я сюда приехал. Бугры...»

– А чего, – произнес он вслух, – мне вот только штаны ватные да шапку теплую – и хоть сейчас!

– Ну и ладненько! – обрадовался Дрозд, – Экипирую я тебя по полной программе, я ж все-таки прапором служил, ха! Ну что, еще по одной?

...Спустя два часа уже прилично поднабравшиеся друзья выбрались из дома – промяться и за добавкой. Не спеша прогулялись до бывшего «тридцать седьмого» магазина, ныне носящего красивое, как казалось, видимо, владельцу, название «Айгуль». Встретили пару знакомых – побазарили обстоятельно и со вкусом. Рыков заверил обоих, что обязательно зайдет, посидит. С этими людьми его ничего не связывало, и поэтому обещания он давал охотно и вполне искренне.

Потом Дрозд скрылся в стеклянной утробе «Айгули», получив от друга три тысячи рублей и наказ относительно качества покупаемой водки и закуски. Рыков же отошел на несколько шагов в сторонку, вынул из кармана черный пенальчик коммуникатора, набрал короткий номер и, дождавшись соединения, сказал:

– Егорыч, приветствую покорителей пространства. Послезавтра, часикам к двум по Москве, подгони нашего орла с полным комплектом по моим нынешним координатам и пройди еще семь километров на юго-юго-запад, к Волге. Там, у приречных холмов, несколько дачек стоит, баня, ну, и на льду рыбаки будут. Встанешь за тучкой – и жди свистка. Все понял?

– Так точно, Сергей Павлович! – забился в коммуникаторе басок Егорыча. – Одно «но» есть... Времени-то в обрез, так что можем задержаться, если метеоусловия подкачают.

– А ты с запасом стартуй. Поднимись на тридцатку – и вали до самого Урала по разреженке. Егорыч, мать твою, тебя что, учить надо?! – неожиданно рассвирепел Рыков.

– Виноват, Сергей Павлович, страхуюсь по привычке...

– Страхуется он... Я тебя так застрахую – весь страх отвалится!

– Не волнуйтесь, Сергей Павлович, все сделаем в лучшем виде.

– Вот так бы сразу, – голос Рыкова помягчел, – ну все, привет семье. Конец связи...

– Рафкат! Рафкат! – монотонно звучал в наушниках голос диспетчера. Наконец он не выдержал и рявкнул: – Борт 1247! Ответьте башне!!